Фил опомнился первым.

– Отменить? А как же слово джентльмена? Мы никогда не отменяли наши ставки, что бы ни ставили на кон.

Тим усмехнулся.

– Слово джентльмена? Что за джентльмены мы такие, если играем честью женщин?

Одноклубники-весельчаки замолчали, и стало слышно, как часы тикают в углу, а за окном по мостовой копытами цокает лошадь и шумит колёсами кэб.

Смеркалось. Джефф предложил партию в карты, Фил подхватил, и только Тим поморщился и покачал головой. Живущая на первом этаже хозяйка квартиры робко постучала в дверь и предложила горячего молока с печеньем. Тим и на это ответил отказом, хотя друзья были не прочь перекусить.

Помаявшись ещё минут десять, Фил всё же заикнулся о не так давно открывшемся ресторане, где хорошо готовили телятину в соусе из портвейна и белого трюфеля. Место было модное и шумное, но Тим и здесь заартачился. Ткнув пальцем себе в лицо, он многозначительно ухмыльнулся, и все сразу поняли, что с такими синяками Андервуда в приличное место не пустят.

Обсудив ещё с десяток мест и потратив на это добрые полчаса, трое друзей всё же сошлись на одной скромной забегаловке, где подавали рис с карри и открывали дверь каждому, у кого в кармане водилась мелочь, независимо от того, был ли у посетителя фингал под глазом или нет.

Когда решили, то Джефф и Фил тут же выпнули Тима в спальню приводить себя в порядок и одеваться, а сами, скрестив ноги, уселись на ковре, поставили между собой стопку пухлых книг и принялись, опираясь на них локтями, бороться на руках. Сколько времени продержалась бы башня, насчитывающая четыре энциклопедии, два тома со стихами и пять тонких книжек с пьесами о любви, неизвестно, так как уже на первом раунде в дверь внезапно постучали, и Филу пришлось подняться и открыть.

– Мистеру Андервуду, сэр, – вежливо попросил незнакомый джентльмен в шляпе и протянул конверт.

Фил ничего не понял, но конверт взял. Повертел в пальцах, зачем-то понюхал печать и принялся было читать адрес отправителя, как выпрыгнувший из спальни Тим, в одних лишь брюках и даже без рубашки, выхватил бумаги из его рук, сорвал печать, вытащил листок и жадно впился глазами в буквы. Однако, прочитав, со стоном рухнул обратно на диван у стены и закрыл рукой глаза.

Джефф вопросительно уставился на Фила, а тот в ответ лишь развёл руками и покрутил пальцем у виска. Тогда Джефф тихонько подполз к дивану, поднял упорхнувший на пол листок, расправил и заглянул в текст.

Последнего в письме было немного. Всего одна строчка и та какая-то непонятная. Зато подпись была вполне ясная и даже знакомая. Известный всему юридическому факультету мистер Лудлоу, адвокат со стажем и настоящий знаток своего дела, предлагал Тиму встретиться вечером в среду, в аккурат после благотворительного ужина у сэра ректора. Что ж, возвращение в Девонсайд откладывалось ещё на три дня.