– В таком случае я аннулирую твои банковские счета.

– Я как-нибудь проживу.

– Не рассчитывай больше на мои связи, планируя очередную выходку.

– Их больше не будет.

– И на моё состояние после моей смерти. Я скорее отпишу всё какому-нибудь уличному бродяжке, чем тебе.

– Я смотрю, это у нас семейное, – хмыкнул Тим, вспомнив о завещании матери. – Отписывать крупные суммы непонятно кому.

Джейкоб напрягся.

– Что ты сказал?

Но Тим не стал пояснять. Вместо этого тряхнул головой, прогоняя навязчивые мысли, посмотрел на отца ясным взглядом и спросил:

– Ты закончил? Если да, то будь добр, оставь меня одного.

– Ты невыносим! – выплюнул Джейкоб. – Упрямишься, а сам приползёшь ко мне на коленях – не пройдёт и месяца!

– Не исключаю того, что ещё появлюсь в Девонсайде и не раз, но ни ты, ни твои деньги не будут иметь к этому никакого отношения. А теперь уходи.

– Значит, это твоё последнее слово?

– Да.

Джейкоб громко и недовольно засопел. Он много раз припугивал Тима, и всякий раз тот ломался и шёл у него на поводу. Теперь же перед ним стоял совсем другой человек – чужой и непонятный, – и оттого по спине бежали мурашки. В какой момент и как случилось, что Тим так изменился? И насколько серьёзно то, что он несёт? Джейкоб в серьёзность слов сына не верил, поэтому старался пока панике не поддаваться. Пройдёт немного времени – всё вернётся на круги своя, успокоится и будет, как прежде. Ровно, гладко и без бессонных ночей.

Джейкоб дёрнул дверную ручку. Замок иногда заедал, и сейчас был как раз тот самый случай.

– Открой мне дверь, – холодным тоном распорядился он.

Тим обогнул чайный столик. Вышло как-то неуклюже, потому что именно в этот момент от слабости и перепутанного дня с ночью выстрелило в висок, и Тима повело. Чтобы устоять на ногах и прогнать пелену с глаз, пришлось ухватиться рукой за спинку кресла. Получилось. Но вместе с тем получилось и задеть стоявший на краю столика саквояж.

Кувыркнувшись на пол, тот широко разинул ранее расстегнутую пасть и выплюнул на ковёр вещи, начиная элегантными сорочками и заканчивая надушенными шейными платками, дорогими запонками и кружевной подвязкой. Последняя в том ворохе была явно лишней и смотрелась ярким пятном на куче мужской одежды, хоть и была белого цвета.

– Так ты мне откроешь?