– Леди Малеста уехала рано утром, сэр, когда вы ещё спали. Она просила передать, что из вещей взяла только самое необходимое и только то, что принадлежало ей и ни в коем случае кому-то из вашей семьи.

– Но... – Тим с трудом подбирал слова. – Почему?

– Вероятно, она выбрала жить той жизнью, какая ей нравится, сэр, как вы ей и предлагали. Но в память о себе она просила передать вам это.

Джонатан протянул Тиму книгу. Это был Шекспир с его вечным «Гамлетом».  Одна из страниц была заложена засушенной желтой розой, и Тим, открыв её, пробежал глазами по тексту. Стихи были ему отлично знакомы, но почему-то на одной из строчек заныло сердце. Не выдержав, Тим вскочил с места и бросился на улицу, а книжка так и осталась лежать на столе открытой.

Джонатан поправил желтую розу и разгладил страницы. Всмотрелся в текст и зашевелил губами. Всего пять слов, но он повторял их несколько раз, как будто репетировал:

– За твой успех пьёт королева...

***

три года спустя

В дверь небольшой, но уютной квартиры, расположенной в самом центре Лондона, постучали.

– Откройте, Спенсер, – распорядился Тим и закрыл чемодан.

Новый слуга, отличавшийся до безобразия идеальной исполнительностью, отложил в сторону вытаскиваемые им из книжного шкафа книги и поспешил к входной двери. Монотонное занятие, за которым Энтони Спенсер провёл последние два часа, было прервано на визит нежданного гостя.

Тим окинул взглядом почти пустую квартиру. На сбор вещей ушло почти два дня. Больше всего возились с разными мелочами, от журналов до статуэток, в итоге половину накопленного барахла Тим раздарил зевакам на улице и хозяйке. С собой решил забрать только ценное, но даже того накопилось слишком много для одного человека.

В Лондоне его давно ничего не держало. Практика у мистера Лудлоу заняла всего четыре месяца, а затем умер отец. Оправившийся после удара по голове, он всё же был так небрежен до своего здоровья, что зимним вечером вышел на улицу в одном нижнем белье. Слуги пытались его остановить, но Джейкоб был не в себе и бредил, размахивая руками и крича, что только что видел Малесту за окном. Через несколько дней доктор Уотнер диагностировал у него пневмонию, и смерть забрала его быстро и почти безболезненно.

С тех пор Тим ушёл с головой в семейные дела. Они оказалось запутаннее, чем он думал, и ему не раз пришлось краснеть перед партнёрами-акционерами банка Lloyds&Underwood, что в конце концов ему надоело, и он предпочёл закончить дело о махинациях отца с невозвратными ссудами не путём переговоров, а заплатив крупный штраф.