И голос снова подаёт Настюха:

— Что с твоё, что с твоё, да ты как впервые до тюрьмы дорвалось, то там со всеми подряд сосалась и лизалась, типа тебе этого на воле не доставало.

— На воле у меня был мой масик, — перечит ей Иришка.

— А в тюрьме кто, ковырялки? — И обе женщины смеются. Но я не понимаю пока этого тюремного юмора.

Беру у девчонок смартфон и собираюсь Диме написать, но не знаю, что сказать и как оправдываться? Я не чувствую своей вины, я не знаю что я такого сделала, и всё равно должна оправдываться, думать как ему всё объяснить. Я уже и сама не верю в то, что меня похищали. Но что это было тогда? Как это всё объяснить?

Смотрю на часы и принимаю таблетки. Ни одного раза не пропускаю, я очень боюсь заразиться вич.

Утро начинается не с завтрака, тем более есть это невозможно. Меня воротит от каши, которую приносят, только чай я могу чуть-чуть похлебать, без риска, что меня стошнит. Спасибо девчонкам, продуктов подкинули, так я могу хоть пару бутриков себе сделать, да ещё и с сокамерницами поделиться. Правда, Ирки с её замашками я опасаюсь. И вроде с виду нормальная, но как начинает со мной заигрывать то у меня мурашки по коже и хочется выброситься из окна, через тонкую решётку. Лишь бы не стоять с ней рядом, а она ещё и прикол с меня тянет:

«Чего ты боишься, я же не заразная».

Ну и шутки в стиле: «Один раз не…» ну вы поняли, не люблю я материться, даже в своих мыслях. Так вот, утро начинается не с завтрака. А меня будят и говорят, что ко мне пришли на свиданку. О том кто пришёл не говорят, видно у них так не принято. Просто выводят из камеры и закрывают за мной дверь. Но уже возле железной решётки комнаты для свиданий я чувствую тонкий аромат его туалетной воды, и у меня крышу сносит:

«Димочка мой, любимый, спасибо что пришёл, я знала, что ты меня не бросишь».

Захожу в комнату, вижу его и не могу скрыть улыбку. А он сидит такой холодный, даже бровью не поведёт и не улыбнётся.

— Я знала, знала, что ты придёшь за мной, — едва не плачу я и бросаюсь к нему обниматься. Только не целую. Что если у меня вич, а он, я слыхала, передаётся по-разному.

Но Димка не испытывает особого энтузиазма от нашей с ним встречи.

— Сядь, — сухо командует он.

И я, как дрессированная собачка, сажусь пред ним на стул. Ещё и спинку ровно держу, как в детском садике учили. Смотрю на него влюблённым взглядом и не могу оторваться, какой же он у меня классный. Как же мне повезло, что мы с ним знакомы. Как же мне хорошо просто от того что он у меня есть. Милый мой, красавчик.

Даже если он меня бросит, я никогда и ни за что не избавлюсь от его ребёнка. Хочу навсегда себе оставить частику нашей любви.