— Ну ладно, — она закрыла папку. — В конце конов все твои подельнички в один голос утверждают, что не видели, чтобы ты занималась сексом с клиентами. Вернее они видели, что ты обколотая целые сутки провалялась на матрасе, а как очнулась, то клиентов обслуживать отказалась.

— Вот видите, — хватаюсь за соломинку я.

— Да только я твоим подругам не доверяю.

— Они мне не подруги.

— Да все вы одним миром мазаны. И чего отказываться, — пожимает плечами он. — У нас за проституцию штраф и условный срок. Ладно, иди пока. Завтра ещё поговорим.

— А долго меня ещё в тюрьме держать будут.

— Тюрьме? Это не тюрьма, а КПЗ, камера предварительно заключения. Подержим ещё пару суток, а после изменим тебе меру пресечения на домашний арест или подписку. Как суд пройдёт, — можешь гулять, чем ты там занималась, — опять злобно улыбается он.

— Я ничем таким не занималась.

— Ладно, это меня не касается, — и тут он сурово поднимает на меня взгляд, от которого мне становится жутко. — Только верить тебе я не обязан. Поняла. Я верю фактам, а факты говорят об обратном. Увести!

Глава 45

Глава 45

Меня выводят и возвращают в камеру. И та соседка, что присматривалась ко мне вдруг радостно подскакивает со своей шконки.

— Ба-а-а, какие люди! — Вскидывает руки она.

— Мы разве знакомы? — Прищуриваюсь я.

— Я Ирка Колючка, а это Настюха Мышь.

— Просто Анастасия, — спокойным голосом говорит другая женщина.

— Так за что тебя? — Касается моего локтя Ирка-Колючка.

— Ни за что, — отвечаю я.

— Ещё одна безневинная, — смеётся с дальней шконки Настюха.