— А вы что, не предохранялись, я же тебе тысячу раз говорила! — повышает голос Танька.

— Он должен был предохраняться, да видимо не захотел, думал, что всё обойдётся, — пожимаю плечами. — Честно говоря, беременность сейчас самая меньшая из моих проблем.

— Алёнка ты держись, держись моя девочка, — хлопает меня по плечу Наташка.

— А что мне ещё остаётся, — пожимаю плечами я.

— Вот, мы принесли тебе поесть и какие-то вещи, — выставляет сумку на стол Татьяна.

— Спасибо, — сквозь слёзы улыбаюсь я.

— Тебя надолго не закроют. Максимум месяц, после они всё равно тебя отпустить будут должны. Мама в курсе?

— Наверное, — пожимаю плечами я. — Не знаю, как ей сказать.

— А Димка?

Но Танюха опять отвечает Наташка.

— Конечно он в курсе, весь город на ушах стоит, все только это и обсуждают.

— Да он не в городе.

— А где? — в один голос говорят девчонки.

— Он в Лондоне, он же в Оксфорд поступил.

— Да всё равно он в курсе, — кивает Наташка. — Ты что думаешь, у него мало «друзей» в скобочках кто с радостью ему сообщит такую новость. Алён, поверь мне, если он тебя любит всё равно припрётся. Будет говорить что угодно. Осуждать тебя, но припрётся, как миленький, это я точно тебе говорю.

— Да мне уже пофиг на себя, лишь бы с ребёночком было всё в порядке. Кроха же не виновата, что с его мамочкой такая беда случилась. Моя кроха пришёл в этот мир в результате чистой любви и не хочется, чтобы его судьба была такой… — сижу и натурально плачу, мне так сейчас нужно поплакаться, хорошо девчонки меня понимают.

— Так ты точно будешь рожать? Ведь можно аборт сделать.

— Никаких абортов, — резко осекаюсь я. — Я уже люблю этого ребёночка больше себя. Может быть это самое лучшее, что я принесу в этот мир. Может быть, я была рождена для этого, кто знает.

— Димка точно приедет, — вздыхает Наташка.

— А если нет, — сквозь слёзы бормочу я.