Чёрт. Он дьявольски сексуален.

Я действительно понимала, что он имел в виду, когда говорил, что одновременно любит и ненавидит эту свою черту.

Глядя на него, легко было представить, как его видели остальные — как некоторые из них по-прежнему воспринимали его. Как его видел Даледжем. Я осознала, что хотела узнать побольше об этом, но в то же время не желала знать ничего. И всё же я невольно ощущала, что возможно, нам пора погрузиться во всё это, с обеих сторон, хотя бы чтобы наконец-то со всем покончить.

Пока он смотрел на меня своими бесцветными, похожими на стекло глазами и пытался контролировать себя, я чувствовала лишь боль, распалявшую его грудь. Я почти полностью сняла с него брюки, и глядя на него теперь, испытала внезапное желание приковать его наручниками к кровати… только по-настоящему, по рукам и ногам.

Может, начать с того, что несколько часов посвятить работе над его загонами о том, как я делаю минет с тех пор, как вернулась из Китая… а потом ещё несколько часов убеждать его, что он должен быть честным со мной, иначе я сделаю его жизнь поистине невыносимой до тех пор, пока он не будет со мной честен.

Может, он даже услышал меня, потому что я почувствовала, как его боль усилилась.

Он опять прерывисто вздохнул, наблюдая за мной.

Я была небезосновательно уверена, что он также читал меня, поскольку мой свет так тесно переплетался с ним.

— Элисон, — произнёс Ревик, пока его боль спиралями ударяла по мне. — Нам сейчас нужно навестить Лили. Пожалуйста. Пожалуйста… Я хочу сделать это сейчас.

Почувствовав, как я напряглась, осознав его слова, он со слезами на глазах встретился со мной взглядом.

Он отвернулся ровно настолько, чтобы вытереть лицо основанием ладони, и только тогда я осознала, что освободила его свет, давая пошевелиться.

Наверное, потому что он упомянул нашу дочь.

И вообще-то, это довольно подлая уловка, если так подумать.

Я уже собиралась спрыгнуть с кровати, но Ревик схватил меня за лодыжку, остановив. Сжав ладонью кость, он сделал свой свет покорным.

— Это не уловка, — сказал он, и его голос зазвучал более низко, сипло. — Я хочу навестить Лили. А потом я хочу, чтобы ты вернулась сюда со мной, — он положил голову на подушку, открывая свой свет. Его глаза ни на секунду не отрывались от моих. — Затем я хочу, чтобы ты осталась здесь со мной на какое-то время.

Мягко прищёлкнув языком, я невесело улыбнулась ему.

— На какое-то время? — переспросила я. — И сколько же это, Ревик?

Он не улыбнулся в ответ.

— До тех пор, пока нам не придётся уйти, — ответил он.

Когда я не ответила сразу же, он показал неопределённый жест свободной рукой, затем позволил ей упасть на кровать. Его лицо оставалось таким же безвыразительным, как и глаза.