«Такой умный и такой дурак». Как точно сказано. В самую цель.

Но чем больше времени проходило, тем больше мысли трансформировались. Либо под действием выпитого, либо просто от того, что любые мысли от частого перекручивания в голове превращаются в фарш. Примерно на третий день Рон уже жалел, что не дал ей ничего сказать. Что она сама не заговорила. Она же так любит говорить, болтать всякую ерунду про кота и его место в доме. Почему не продолжила тему? Почему через силу не напихала Майрона важной информацией?

Она должна была сказать. Броситься ему на шею, как тогда на ковре, и заставить слушать. Сначала он не стал бы. Его испанские гены в очень особенных случай глушили английские, и Хейли была как раз таким случаем. Но она должна была привести его в чувства.

С её уходом пропал и кот. Рон сутки не видел животное, и не только потому, что пил и спал. Кот не спускался со второго этажа даже чтобы поесть. В момент просветления Майрон пошел искать последнего друга, и нашел спящим на полу за кроватью… скрутившимся в комок на забытой белой футболке с рисунком кошачьих задранных хвостов.

Вода начала остывать. Рон поёжился, откинулся назад и погрузился в неё по плечи. За дверью слышался шум, гул и звон тары, но только сейчас он стал обращать внимание на посторонние звуки. Брент заделался хозяюшкой? Такого в их отношениях еще не случалось. Однако и Майрон ни разу в жизни не выпадал из реальности на неделю. Никогда ни один повод не доводил его до такого. Раньше у Брента не было причины заталкивать старшего брата в ванну и наводить порядок в его вонючей берлоге. Рон даже не знал, что младшенький на такое способен.

Способен, как оказалось.

Когда он вышел из ванной, намотав полотенце на бёдра, на острове кухни дымились две чашки кофе, посудомойка мерно гудела, а в открытые по всему этажу окна влетал лёгкий ветер и шелест кустов палисадников. Кожа снова покрылась мурашками. Рон остановился и обнял себя за плечи.

— Прикройся, — донеслось неясно откуда, и Майрону в плечо прилетела какая-то тряпка. Ударилась, расправилась, спланировала на пол мятой, но чистой кофтой.

Рон согнулся. Титановый шарик в голове перекатился от затылка ко лбу и мощно ударился в череп. Ванна помогла, но не совсем. Майрон страдальчески сдвинул брови, подхватил кофту и выпрямился. Шарик прокатился назад к затылку. Чёрт.

— Полегчало? — из-за лестницы показался Брент. За ним по полу с характерным стеклянным звоном тянулся мусорный мешок.

Рон не стал ему отвечать. Просто расправил кофту и продел руки в рукава. Надел, расправил на теле, спрятал узел полотенца.