— Нет, впервые слышу, но буду знать.

— Это еще не все, что тебе надо узнать. Дело в том, что у них… что Ирочка в положении.

— Что?! — Он резко встал. Мать тоже вскочила и сделала шаг к двери, как будто он, Вадим, мог сейчас пойти туда, в гостиную, где были Ирина и Костя.

— Нет, Вадик, постой, дай я тебе объясню.

— Да что тут объяснять? — Лиманский вернулся к созерцанию серого двора.

— Пусть поженятся, если любят друг друга. Раз сошлись обратно — значит, что-то между ними есть, — озвучил свою мысль Вадим. — И причин не вижу для страхов. Чего Ириша ко мне не пришла? Думала побью женишка? Так мне руки жалко, — попробовал отшутиться Вадим. — Может, позовешь ее?

— Правда, Вадик? И ты не против этого брака?

— Почему я должен быть против? И какое я имею право быть против? Мы что, в крепостной России живем? Они свободные люди, уже жили гражданским браком.

За этим разговором Вадим не то чтобы позабыл о своем, но счел неуместным, а это тоже было важно. И все-таки он промолчал, ничего не стал говорить про Милу, про то, что любит ее, и хотел, чтобы и мать полюбила. И еще о многом хотел бы он поделиться с ней. Но не время и не место…

Когда-нибудь в другой раз.

— Тогда идем к столу, все с полуночи сидят. Уже собирались на улицу салют запускать. А ты голодный, я же наготовила, так ждала. Пойду умоюсь, зареванная… А ты иди, Людмила твоя там, наверно, скучает. Я… — Она с трудом сдерживалась, чтобы снова не заплакать. — Я рада за тебя! Неожиданно все…

— Мама… знаешь… — Вадим резко к ней повернулся, искал в глазах подтверждения, что правда рада. — Я Милашу люблю. Не обижай ее!

— Ну что ты, Вадик… Вадик! — Надежда Дмитриевна рванулась к сыну, обхватила руками крепко, хотела прижать к себе, так ведь большой уже, высокий. Вышло, что сама прижалась. И заплакала уже навзрыд, повторяя сквозь всхлипывания, неразборчиво: — Я одного хочу — чтобы ты счастлив был, сынок!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Большая часть гостей пошли на улицу подышать, а две семейные пары дружно засобирались домой. Хоть Инна и Вадим Львович ничем не выказали смущения, но долгое отсутствие Надежды Дмитриевны, Вадима и Милы было замечено. Благоразумно рассудив, что веселье изрядно подпорчено и намечается семейная разборка, близкие друзья предпочли вовремя распрощаться. Лучше не быть свидетелями, чем потом отводить глаза при встрече.

Мила все еще оставалась в кабинете Виктора Львовича, без Вадима или его отца идти к незнакомым гостям ей не хотелось, видеть Инну с Ириной — тоже. И домой уйти нельзя, вот ведь глупая ситуация! Если все-таки пойти к гостям, что там делать без Вадика? Из соседней комнаты она слышала смех и восклицания: