Медсестра пожала плечами.

— Часы посещения до шести. Можете остаться, если хотите. Но он будет спать.

— Все в порядке, — сказала Эллисон. Ее голос звучал по-другому, как будто он отделился от ее горла и говорил вне ее тела.

— Тише, Тони, — сказал санитар, похлопывая Антонио по руке. Он посмотрел на нее и нахмурился. — Вы родственница?

— Я его сестра, — сказала Эллисон.

— Вы никогда не бывали здесь раньше?

— Я и не знала, что он здесь.

— А, — сказал он. — Так бывает. Мне жаль.

Они оба ушли, и Эллисон заставила себя подняться. Она вернулась к кровати Антонио, где он лежал на боку в позе эмбриона, укрытый одеялом и все еще в кандалах. Его лицо было красным, а губы опухшими.

— Антонио? — тихо спросила она. — Тони?

— Ты все еще здесь? — спросил он.

— Да. Они сказали, что ты будешь спать.

Он кивнул.

— Ты хочешь, чтобы я осталась?

— Пожалуйста.

— Я останусь. — Она принесла из ванной полотенце и смочила его холодной водой. Прижав то к его лицу, он выдохнул с явным облегчением.

— Я люблю тебя, — сказал он.

— Могу я лечь с тобой? — спросила она.

— Боже, да.