Боже… Я и впрямь собиралась использовать Хелену. Неважно, что это — только мысли, пропитанные горечью и отчаянием. Если быть королевой — значит принимать подобные решения, бросать на амбразуру одних своих людей ради спасения других… То я не хотела быть королевой.

Знай я, что случится дальше…

Привлеченная гомоном, я вышла из комнаты. По безлюдному коридору добралась до тронного зала, где собралась толпа дагуэров. Под ложечкой засосало: что-то подсказывало мне, что ничего хорошего здесь меня не ждет. У трона стояла Пифия, и выглядела она враждебной. Собравшиеся перед ней дагуэры — хмурыми, недовольными.

Словно бы почувствовав мое присутствие, Пифия повернулась ко мне. Сверкнула глазами.

— Ее люди — не наши люди. Они слабы, им никогда не стать с нами ровней. Так почему мы должны их защищать? Почему должны тратить на них еду своих детей? — Вдоволь наглядевшись на меня, она снова развернулась к толпе. — Сделка не совершена — барьер в ее голове не дает провести ритуал Памяти Предков. Так значит, пусть альграссцы работают на нас, если хотят, чтобы мы их защищали. Что же до нашей королевы… Каждый присутствующий знает, насколько «искренен» брак Шадриана и Лексы. Ложь за ложью… Как так вышло, что чужачка, иномирянка, едва появившись в нашем клане, уже успела осквернить самый святой для нас обычай? Шантажируя жизненно необходимой нам информацией, которую хранит Память Предков, она вынудила нашего истинного короля заключить брак!

Я стояла, оцепеневшая. Это бунт. Самый настоящий бунт, которого я боялась со времени смерти Шадриана. Мнимой, как оказалось, смерти.

На этом Пифия не успокоилась — ей еще было что сказать.

— Мы были честны с ней всегда, и даже разрешили назваться нашей королевой — ведь мы свято чтим наши законы. Но как так вышло, что один из ее людей оказался подосланным убийцей, воином тхана, а другой — демоницей, в которой течет кровь самой Бездны?

Она нашла верные рычаги и умело на них жала. Недовольство дагуэров росло, ненавидящих взглядов становилось все больше.

— Она спасла вас! Всех вас! — возмущенно вскрикнула я. Говорить «нас» уже не имело смысла.

— Она — демоница! Истинная дочь Бездны в человеческом обличье! — с ненавистью выплюнула Адина. Даже не верилось теперь, что когда-то она была на моей стороне, что когда-то поддерживала меня и всецело одобряла мою дружбу с Тили. Страх, как и Бездна, знает толк в метаморфозах.

Я недооценила, как сильно люди ненавидят Бездну, темную ее сторону, где даже магия, которая в моем мире синонимична «волшебству» и «чуду», искажена, изуродована — чего только стоят напавшие на нас твари и очаровательная привычка этого чертового мира сооружать уродливых монстров из плоти и костей погибших.