Это осознание позволило мне подойти к горю с философией. Я взяла себя в руки, а позже, к вечеру того же дня мы выбрались с Дианой погулять по саду.

После своего решения успокоиться я увидела во взгляде Рустама гордость. Я смогла оставить прошлое… ради будущего.

Другого выхода не было.

Я много раз просила Мишу остановиться… но он не послушал.

Конец, к которому он пришел, был неизбежен.

Да, я хотела ему помочь, но не успела. Как не успела взять трубку или ответить сообщением, что я его прощаю.

Да, мне было тяжело. Но еще тяжелее было Рустаму.

И тогда я его обняла. И сказала, что все будет хорошо.

— Я организовал похороны. Все прошло хорошо. Мне отчитались.

Я возвращаюсь к спальне и летним звукам. Голос Рустама заставляет. И его слова.

Где-то затихал костер и отовсюду доносилось пение сверчков, а еще шум изредка проезжающих машин будоражил и волновал… но это все было далеко.

А мы были здесь и сейчас.

— Спасибо тебе… правда, спасибо. Ты не должен был.

— Мне несложно. Я ради тебя.

Поцелуй в висок, жаркие объятия, легкие поглаживания по животу…

— Ты нравишься мне такой.

— Какой? — поднимаю взгляд, утопая в темных глазах мужа.

— Беременной. Моей. Любимой.

Я расплываюсь от страстного жара и пытаюсь поверить, что все плохое — действительно позади.

На деле же все слишком шатко, чтобы строить надежды.