– Петь?

– А?

– Матвей не умрёт?

И прижалась щекой к его лысой макушке, в которой отражался свет окаянных точечных светильников.

Артобалевский перестал жевать и хлебать.

– Нет, – сказал он грубо. – Не умрёт.

В третьем магазине сливочного масла было сколько угодно и какого угодно, но только не вологодского, и Илья Сергеевич поехал в четвёртый. А впереди ещё рынок!.. Велено было брать мясо исключительно на рынке.

Вываливаясь из непривычно высокой машины, он угодил в лужу почти по щиколотку. Башмак залило с верхом. Илья дохромал до бордюра и зачем-то стал стучать каблуком об угол. Вода ходила внутри, и лучше, разумеется, не становилось. Он подумал, что стоило надеть сапоги, сработанные дядей Васей Галочкиным, предварительно как следует помазав их дёгтем.

Вода расплёскивалась из-под колёс, на ветровое стекло летела грязная жижа, а к вечеру ожидалось похолодание, Илье Сергеевичу страшно становилось при одной мысли о том, во что превратятся дороги, и он спешил вернуться домой до похолодания, загнать наконец машину на участок и хоть какое-то время на ней не ездить.

Он терпеть не мог поездок за рулём, водил плохо, неумело.

На рынке он пробыл минут сорок, таскаясь от прилавка к прилавку и сверяясь со списком. Список был невообразимо длинен, Илья то и дело забывал, что уже куплено, а что ещё только предстоит купить. Приобретения ему клали в разномастные пакеты, и в конце концов в каждой руке у него оказалось штук по шесть – от крохотных розовеньких, с одной головкой чеснока внутри, – до гигантских чёрных с картошкой, баклажанами и апельсинами.

Достать список и ещё раз его перечитать не было никакой возможности.

Илья решил – с него довольно. Он, правда, старался изо всех сил, но вот сейчас уже достаточно.

Он заехал на участок. От таяния снегов и глобального потепления климата, случившегося на неделе, ворота, ясное дело, отсырели и не открывались. Пришлось прыгать из машины в глубокую снеговую лужу с серым ледяным дном и нападавшими с сосен длинными иголками, налегать на мокрое дерево плечом, дёргать туда-сюда.

К тому времени, когда он зашёл на крыльцо, он был весь потный и изрядно не в себе.

…Самое главное – собака его не встречала! Нет, Хэм выбежал из кухни, заслышав хозяйские шаги, и метнулся под ноги, и завалился на спину, и изо всех сил завертел обрубком хвоста, но он не ждал хозяина под дверью, изнемогая от тоски, и это Илью Сергеевича задело.

– Хорош, – велел он улыбающемуся Хэму со всем сарказмом, на который оказался в данный момент способен.

Как был, в куртке и мокрых ботинках, он прошёл в кухню и плюхнул пакеты на пол.