Равнодушие этот длинноволосый человек с хмурым взглядом не очень любил, и в этом они с Журавлем были очень похожи.

– Не получилось тебя уложить на лопатки, хоть поем, – пробормотала Нинка и сама себе налила винф. – Ваше здоровье, мистер Мрак, – подняла она бокал и отсалютовала им.

Гектор сидел без особых эмоций на лице, словно ожидая, когда же пройдут эти двадцать минут, через которые он поедет на саундчек.

– Если бы ты была с самого начала такой, то заинтересовала бы, – признался он вдруг, наблюдая, как Журавль с аппетитом ест. Та чуть не закашлялась от этих слов.

– Правда? – подняла она на Гектора полный холодной расчетливой антипатии взгляд. Воистину говорят – от любви до ненависти один шаг, даже если это любовь к кумиру. И мы сами низвергаем в бездну тот образ, что боготворили. – Так приятно. Кстати, у меня есть вопрос.

– Говори, – милостиво разрешил Гектор.

– Песня «Архитектор», ваш первый сингл – вы ее написали? – спросила Ниночка, усердно жуя.

– Если и я, что с того?

– Вы говорите в ней, что прежде чем построить, нужно разрушить. А если я разрушу чужую жизнь, я смогу построить свою? – улыбнулась по-змеиному Ниночка.

– Подменять понятия – так умеют только самки, – потер подбородок Гектор. – Если разрушишь свою – добро пожаловать в новый мир. Чужую – и тебя ждет ад.

– Вы такой умный. Наверное, престижный университет закончили, – принялась со зверским видом за десерт Нинка. – А вы разрушали чужую жизнь или только свою?

Гектор окинул девушку не слишком приятным взглядом. То ли потому, что она слишком много позволяла себе, то ли потому, что попала в точку.

На этом долгожданное свидание закончилось. Время вышло.

– Кстати, классная прическа, мистер Архитектор, – напоследок проговорила с обаятельнейшей из улыбок Ниночка, злобно радуясь, что всегда носила в сумочке маникюрные крохотные ножницы и обладала врожденной ловкостью. Подлец ничего не заметил.

– Отныне я стану вашей еще более преданной поклонницей, – при представителях радио сообщила она музыканту, которые понятия не имели, что творилось между кумиром и его поклонницей – разумеется, бывшей.

Гектор с некоторым недоумением посмотрел на блондинку, и уже непосредственно перед концертом у него, наконец, спросили, почему на его волосах сострижен приличный клок, так и оставшийся лежать незамеченным под диванчиком в ресторане с видом на Москву.

А потом он, не прощаясь, просто уехал на саундчек, и добираться до отеля Журавлю пришлось одной – все в том же «Мерседесе». Хоть она и поела, но зла она была, как дюжина голодных волков. Она шла навстречу, окрыленная мечтой, а ее унизили, хотя, честно говоря, Нинка всегда симпатизировала тем людям, которые могли устоять под ее натиском или повести себя еще более по-хамски или хитрее, чем сама она.