Это был заранее оговоренный сигнал. Джок повернулся к своим двоюродным братьям и коснулся каски, салютуя, а затем погнал своего коня к реке. Скакун перешел вброд реку, рассекая спокойную гладь. Джок направлял своего коня к противоположному берегу.

Девушка побежала ему навстречу. Полы плаща-накидки развевались у нее за спиной. Из-под капюшона показались рыжие волосы, заплетенные в косы. Джок слез с коня и снял с головы каску. В лунном свете засеребрились его светлые волосы. Ступив навстречу бегущей незнакомке, молодой человек принял ее в свои объятия. Девушка, казалось, растаяла в его руках. Они теперь одно целое, словно были неотделимы друг от друга.

Уильям отвернулся, чувствуя, как сердце сжимается в груди. Его одиночество ощущалось теперь острее, чем когда-либо.

– Поверь мне, – пробурчал Сэнди, – мы потеряли этого парня.

– Мы его не потеряли, это он кое-что обрел, – также тихо произнес Уильям.

– Да, нашел себе на голову английскую девчонку. Мы еще натерпимся из-за этого.

Сэнди, подобно Уильяму, внимательно вглядывался в темноту над вересковой пустошью. Затем он покачал головой в стальном шлеме.

– Она не просто англичанка, девчонка происходит из рода Форстеров. Она помолвлена с Артуром Масгрейвом. Джок говорит, что венчание назначено на завтра. Мы все накличем беду себе на голову, поверь мне.

Уильям настороженно вглядывался во тьму. Рука его сжимала толстое древко пики, конец которой был продет в петлю, приделанную к седлу.

– Мы со всем справимся, – заверил он двоюродного брата. – Джок ее любит. Ради одного этого можно рискнуть. Мало найдется тех, кто нашел свою любовь, будь то шотландцы, англичане либо египтяне.

Последнее слово само собой сорвалось с его языка. Уильям нахмурился, всматриваясь во тьму вересковой пустоши.

– Египтянка, значит. Ну-ну… Ты и сам околдован своей девчонкой, пусть и неохота тебе в этом признаваться. Дошло до того, что ты стал ей мужем. По крайней мере, тебе удалось спокойно взять ее в жены, а не рисковать, спасаясь от преследования всей ее родни за один поцелуй, как в случае с Джоком.

Уильям не ответил. Он плотно сжал губы, продолжая сторожить спокойствие ночи и фальшивую невозмутимость собственного сердца. Поцелуи Тамсины похитили частичку его души, впрочем, он полагал, что сладость этих поцелуев, ее любовь и близость с лихвой компенсируют то, что было похищено у него.

Десять дней прошло с тех пор, как Уильям, терзаемый желаниями, попытался воплотить их с Тамсиной. Десять дней вежливой болтовни, а также игр в карты и шашки с другими. Десять дней, во время которых он наблюдал за тем, как она мило играет с Катариной либо учиться у Эммы вышивать. Девять ночей, проведенных на узкой кровати в малой спальне, пока его ум и тело закалялись, стараясь противостоять искушению, а ее роскошное, страстное, благоухающее тело нежилось на его кровати в соседней комнате.