До меня начал доходить скрытый смысл этой сногсшибательной новости.
– О… – пролепетала я, сама удивившись скудости своего словарного запаса. Впрочем, вряд ли бы мне удалось подобрать слова, адекватно описывающие мое изумление. – Что случилось с Реджи? – наконец выдавила я.
– Он погиб до рождения твоей мамы и не успел жениться на твоей бабушке, как собирался. – Битти подчеркнуто затушила сигарету.
– То есть Бойд женился на невесте брата и признал его ребенка своим, – медленно произнесла я. – А два года спустя Маргарет погибла. –
Сисси крепче сжала письмо.
– Через год. В те времена полагалось носить траур в течение года.
Беннетт по-прежнему держал меня за руку. Я машинально кивнула, стараясь угнаться за собственными мыслями.
– Выходит, дедушка любил тебя, но вынужден был жениться на Маргарет. А потом, когда она погибла в пожаре, вы поженились и растили маму как родную дочь.
– Айви и была мне родной дочерью! – повысила голос Сисси. – Я помогла ей появиться на свет в холле Карроумора. Она никогда не испытывала недостатка в любви. Мы с Бойдом растили ее как родную, потому что она и была нам родной. Мы надеялись, у нас будут собственные дети, но этого не случилось. Поэтому мы отдали Айви всю нашу любовь и заменили ей погибших родителей.
С моих губ уже готов был сорваться следующий вопрос, но челюсти словно скрутило проволокой.
– Ты имеешь какое-то отношение к пожару и гибели Маргарет? – наконец выдавила я.
Сисси в ужасе закрыла лицо руками. Битти тут же выхватила у нее письмо.
– Думаю, на сегодня мы услышали достаточно. Я забираю этот документ на хранение. Посмотрим на него завтра утром. Сейчас страсти слишком накалились.
Я приподнялась, чтобы потребовать письмо себе, однако Беннетт удержал меня:
– Отличная идея, Битти. Правда, ты тоже заинтересованное лицо. Почему бы тебе не отдать его мне? Завтра на свежую голову все обсудим.
Я смотрела на Сисси и Битти – двух женщин, любивших меня, даже когда я была менее всего достойна любви. Благодаря им я стала такой, какая есть. В этом письме заключена тайна, которую они пока не готовы мне открыть. Нужно уступить, потерпеть хотя бы до завтра.
Беннетт переводил взгляд на каждую из нас, ожидая согласия. Битти долго смотрела на письмо и наконец протянула лист бумаги Беннетту.