Дому нужна более серьезная охранная система, только я не любил камеры и видеонаблюдение. На горьком опыте усвоил – лучше не оставлять доказательств. Учитывая низкий уровень преступности и то, в каком богатом районе мы жили, отец Уинтер не посчитал необходимым установить даже простейшую сигнализацию. Может, со временем я ее добавлю. А пока мне нравилось приходить и уходить без лишних хлопот.

– И еще, сэр, – произнес Крэйн.

– Что?

– Ее телефон звонил внизу, – сообщил он, подойдя ближе. – Хотите, чтобы я отдал его девушке или?..

Я бросил взгляд на протянутую руку Крэйна. Меня позабавила его хитрая попытка отдать мне смартфон и при этом остаться невиновным. Я забрал гаджет и, после ухода охранника, включил его, однако обнаружил графический пин-код. Разблокировать мобильник я не мог, хотя на экране были видны оповещения. В основном от Рики.

Статья в местной газете о вчерашнем выступлении Уинтер. Разговоры в социальных сетях, несколько видео. Увеличивающееся количество репостов и комментариев по мере распространения новостей за пределы нашего города.

Я сжал телефон. Она ведь не думала, что выберется отсюда, да?

Затем я открыл сообщение Рики. Там оказался скриншот комментария к видео с Уинтер из «Твиттера»:

«Эта девушка должна быть повсюду! Почему она не гастролирует?»

Ниже картинки Рика написала:

«Я с ней согласна! Нужны спонсоры? Возможно, я знаю парочку. Давай поболтаем».

Стиснув зубы, я рявкнул псу на русском:

– Ко мне!

Он побежал рядом. Я вышел из комнаты, отнес мобильник вниз и бросил его на один из столов в фойе. Распахнув входную дверь, я вылетел из дома.

Гребаная Рика.

– Останься, – приказал я Крэйну, который мыл машину на подъездной дорожке. – Ее никуда не отпускать.

Мужчина кивнул. Я запрыгнул в свою машину, посадив собаку на переднее пассажирское сиденье, и сорвался с места, врубив высокую передачу через пять секунд.

Черт бы ее побрал.