Каждый раз, когда кто-то благодарил меня за помощь и распространялся о моей доброте и великодушии, меня пронзало чувство вины. Я не та, за кого себя выдаю – не бедная вдова, которая великодушно помогает людям, отдавая свое время и силы, а бессовестная содержанка, которая родила любовнику незаконного ребенка и продолжает позорную связь под носом у его жены. Той самой женщины, которая считает ее своей подругой…

– Что с тобой, Анни? Тебя что-то гнетет, – спросил у меня Дональд, тайком приехавший к нам, когда Вайолет легла вздремнуть после обеда.

– Да, я ненавижу себя! – разрыдалась я.

– Не расстраивайся, любимая. Как только родится ребенок, Вайолет вернется к прежнему образу жизни. У нее появится куча дел. Она почти наверняка захочет поехать в Нью-Йорк, чтобы показать малыша родственникам, а зимний сезон проведет в Лондоне. Как ни грустно, она скоро забудет, кто ты такая и как тебя зовут.

Эти банальности отскакивали от меня как от стенки горох, не затрагивая мою измученную душу. Ничего не добившись, Дональд собрался уходить, а я так и не смогла объяснить ему, что дело не в практической стороне – даже если Вайолет исчезнет из моего поля зрения, это не затронет внутренних движений моей страдающей души.

В тот вечер, уложив тебя спать, я впервые серьезно задумалась об отъезде из Девона. Я не буду никого обманывать и смогу с чистой совестью смотреть людям в глаза. Ворочаясь без сна в постели, я вдруг вспомнила, что Вайолет умоляла меня присутствовать при родах. Селина рассказала ей, что я в свое время приняла у нее роды в отсутствие врача. Самое меньшее, что я могу сделать, – выполнить ее просьбу. А потом, когда ребенок родится, приму окончательное решение, как жить дальше.

Самое страшное – пение, предупреждающее меня об опасности, становилось с каждым днем громче. Я старалась его не замечать, надеясь, что оно всего лишь отражает мое внутреннее состояние.

Последние недели беременности Вайолет стояла страшная июльская жара, и она просила меня приезжать к ней почти каждый день. Мы сидели в прохладной оранжерее, где она распорядилась установить потолочные вентиляторы.

– О господи, – сказала Вайолет, посмотрев на свой живот. – Я уже размером с дом. Даже спать не могу, особенно в эту жарищу.

– Осталось недолго.

– Ты думаешь? Мне кажется, я навсегда останусь беременной. Поможешь мне потом похудеть? Сомневаюсь, что влезу хоть в одно платье.

– Знаешь, что лучше всего приведет тебя в форму и принесет пользу ребенку? Надо кормить его самой.

– Нет! – с отвращением произнесла Вайолет. – Так делают только в диких африканских племенах.