– Будили, но когда он услышал, что мы от Ярнелла и будем ждать здесь прибытия его кузена, решил снова вернуться в объятия Морфея, – пояснил Габриэль.

– Должно быть, он просто идиот.

После этих слов наступила тишина, но не полная: громкий храп Притчарда оглашал комнату. Лицо Брентворта мрачнело при каждой новой трели спящего.

– Чудовищная симфония, – пробормотал он.

– Теперь, я надеюсь, ты сочувствуешь мне? – с издевательской улыбкой спросил Страттон.

– Я так не храплю!

– Ты храпишь гораздо громче. И когда ты женишься… Учти: если твоя жена будет настаивать на том, чтобы ты покидал ее постель сразу же после выполнения супружеского долга, поймешь, что я был прав.

– Никто ни на чем не будет настаивать, я уйду по собственной воле. Человеческие существа крайне непрезентабельны по утрам. Нельзя просыпаться рядом с кем-то. Даже если этот кто-то ты, Страттон. И в особенности, если этот кто-то – ты.

– Если ты женишься по любви, твое мнение изменится, Брентворт. Или если запутаешься в какой-нибудь по-настоящему серьезной любовной истории.

– Я счастлив, что ты все еще продолжаешь блуждать в тумане восторженных чувств по отношению к своей жене, Страттон. Надеюсь, что твой восторг продлится по крайней мере еще год. Мы с Лэнгфордом другого склада, так что вряд ли сможем отдать свое сердце без остатка какой-либо женщине и уж наверняка ни при каких обстоятельствах не потеряем из-за нее голову.

– Вы с Лэнгфордом? Принимая во внимание наши нынешние обстоятельства, мне кажется, ты можешь говорить только за себя.

Брентворт резко повернулся и уставился на Габриэля.

– Ты ошибаешься.

– Он протащил нас через всю Англию из-за нее, – заметил Страттон. – Ты можешь вспомнить хоть одну другую женщину в его жизни, ради которой он пошел бы на что-то подобное?

Брентворт еще пристальнее взглянул на Габриэля.

– Черт! А ведь он прав. Ты влюблен в эту женщину.

– Да, влюблен.

Это слово было произнесено здесь и сейчас, а ведь должно было быть сказано Аманде много дней назад.

– Ну, черт вас возьми, – пробормотал Брентворт и задумался. – Но ведь это произошло не из-за той статьи леди Фарнсуорт? Я надеюсь, ее влияние не заходит так далеко.

– Это не имеет никакого отношения к тому чертову пасквилю. Клянусь, я не пощажу никого, кто еще раз в моем присутствии упомянет ту публикацию и тот дьявольский журнал по какому бы то ни было поводу.