– Я вас не любил.

Его слова врезались мне в грудь и попали в самое сердце. Я вытянулась. Губы задрожали, когда вернулся холод, и тело онемело. Безразличие. И в этот раз я к нему потянулась.

«Отсутствие чувств, – подумала я, – предпочтительнее предстоящей боли».

– Я больше вас обманута, – сказала я с таким безразличием, на какое была способна.

Глаза Гамлета вспыхнули от моего грубого ответа. Его сдерживаемый гнев и боль вырвались потоком древних слов. Он подошел ближе, возвышаясь надо мной.

– Отправляйтесь в монастырь, зачем вам рожать грешников?

Он схватил меня за плечи, и я ахнула, удерживая его взгляд и не в силах отвернуться.

– Зачем таким людям, как я, ползать между землей и небесами? Мы отъявленные мошенники, все, не верьте ни одному из нас. Отправляйтесь в монастырь!

Его хватка стала крепче, когда он попытался восстановить дыхание и взять гнев под контроль. В глазах появилась мольба. Один шанс для нас.

– Где ваш отец? – спросил Гамлет, и его голос дрогнул, обнажая самого Айзека.

Пьеса исчезла. Исчезли и сцена, и театр. Публика сузилась до одного сиденья, где находился мой отец. Смотрел из темноты, как Айзек просил меня, молил меня в последний раз выбрать его.

Он думала, что это легко – не повиноваться отцу и любить его. Любить его вопреки всему. Но он не знал, о чем просит. Не знал о том, что знала я. Что мой отец мог с ним сделать. Глядя в его глаза, я увидела любовь ко мне и конец всего, ради чего он работал. Его мечты будут разбиты обвинениями моего отца. За ними стояли бесконечные ресурсы и влияние компании стоимостью миллиард долларов.

Я умру прежде, чем дам такому произойти, прежде, чем Айзек примет на себя преступление, в котором не виновен. А Ксавьер снова выйдет сухим из воды.

Этот выбор разрывал меня на части. Что бы я ни решила, я разрушу себя. Буду жить без Айзека. Или останусь с ним и буду смотреть, как он все теряет.

У меня не было выбора.