Я не знала, что делать.
Изобразить негодование? «Ты заподозрил собственную дочь?»
Прикинуться беззаботной? «Ну да, зашла. Что тут такого?»
Честно признаться? «Да, я воровка».
– Я получил письма, в которых спрашивают, почему полиция не проверяет ранее полученную информацию. И это странно, потому что мы расследуем каждое из обвинений. Я не мог понять… – Он демонстративно посмотрел на разорванные мной письма. – Теперь понимаю.
Мои пальцы крепче сжались на сумке.
– Ты ничего не хочешь мне сказать? – спросил папа́.
Я покачала головой.
– Меня могли и арестовать, – продолжил он. – Обвинить в предательстве и приговорить к смерти.
– Но тебя же не в чем винить!
– Боже мой, как ты можешь оставаться такой наивной? – Он подошел к столу, оперся о него ладонями и склонил голову, почти с отчаянным видом.
– Но, папа́…
– Любого другого я бы арестовал. Иди домой. И никогда больше не возвращайся сюда.
Я ушла с последней пачкой писем. Я могла сделать что-то по-настоящему важное, но потерпела неудачу.
Глава 39. Лили
Глава 39. Лили
Загнанная в угол, среди свитеров и тайн, я таращилась на Одиль – элегантную, как всегда, – все еще держа в руках шкатулку. Письма лежали на полу между нами.