– Ты совсем по нему не скучаешь?

Дилан задумался, вспомнил детство. Джек не читал ему сказок на ночь, а по воскресеньям не пек на завтрак оладьи. Но их роднила музыка. Джем-сессии за кулисами и в студиях были просто потрясающими. Он скучал по тем дням.

– Скучаю.

– Что собирается делать твой дядя теперь, ведь отца больше нет?

– Когда я с ним разговаривал в последний раз, он еще не знал. Возможно, займется сольной карьерой. Он бы и в ней добился успеха. Между нами говоря, он талантливей Джека.

– Я сохраню твой секрет. – Джой изобразила, как запирает рот на замок и выбрасывает ключ. Точно так же сделал Дилан в день их знакомства, когда обещал не задавать вопросов о Джуди. И это принесло свои результаты. Если он чему-то и научился, то это тому, что Джой держит слово гораздо лучше него.

– Пойдем?

В последний раз взглянув на табличку, Джой послала розовому букету воздушный поцелуй. Дилан положил руку ей на плечи, а она обняла его за талию.

– Пойдем.

Следующие сорок восемь часов они провели в Чикаго, и эти часы были еще более потрясающими, чем предыдущие двадцать семь. Дилан заказал люкс в «Хилтоне», и они покидали апартаменты лишь дважды, оба раза по вечерам, когда у него проходили выступления в некоем сомнительном баре в отдаленной части города. Если бы не ограниченный запас времени, он попросил бы ее остаться на время концертов в отеле. Публика собиралась такая, что он даже забеспокоился. Но Джой хотела слышать, как он поет и играет на своей гитаре. Его это вполне устраивало, только сидеть она должна была как можно ближе к сцене, буквально на расстоянии вытянутой руки, чтобы он мог вытащить ее, если в зале начнется потасовка.

Когда они вернулись в отель после первого концерта, Джой не сразу выключила телефон. Она позвонила родителям, затем лучшей подруге Тарин и, наконец, Марку, сообщила, где остановилась (не в «Хилтоне») и когда рассчитывает приехать в Нью-Йорк (она хотела задержаться в Чикаго еще на один день, потерянный из-за бури). Потом выключила устройство и положила в чемодан с вещами.

– Марк не сойдет с ума, если ты не позвонишь ему утром? – спросил Дилан.

– Конечно, сойдет. Я ему скажу, что потеряла зарядку для телефона, а денег на новую у меня нет. – Ее ладони скользнули вверх по его груди и сомкнулись на шее. – Сорок восемь часов, Дилан. Я вся твоя.

– Сорок восемь часов, – эхом откликнулся он, поцеловал Джой, и от этого поцелуя страсть вспыхнула, как пожар от искры. Сорок восемь часов, если не считать еще одного концерта, им никто не помешает. Сорок восемь часов Джой будет принадлежать только ему, а он – ей. Номер люкс станет их миром. Он не думал о прошлом и не тревожился о будущем.