Поцелуем она заставила его молчать, а потом в последний раз оседлала. И проскакала на нем на прощание. Ей больше нечего было сказать.

Как всегда, наступил рассвет, и Дилан знал, что ему нужно успеть на самолет. Он отвез ее в Нью-Йорк, прямиком в аэропорт имени Кеннеди, никуда не сворачивая по пути.

«Присохшую повязку надо удалять рывком», – сказала в то утро Джой. Ей хотелось как можно быстрее попасть в аэропорт, откуда их пути расходились, иначе она передумает. Ему не нравилась затея ускорить расставание, но он не мог не согласиться с ней. Обоим было нужно поскорее закончить с этим и переходить к следующей фазе.

Всю дорогу он держал Джой за руку. Когда они въехали в аэропорт и он остановился у бордюра, то не хотел отпускать ее ладонь. В салоне автомобиля сгустилась неотвратимость прощания. Джой уставилась на свои колени. Плечи ее вздрагивали. Ему захотелось в последний раз увидеть ее улыбку.

– Приятно было прокатиться с тобой, – попробовал пошутить он.

– Не надо. Не пытайся рассмешить меня, когда хочется плакать. – Но улыбку из себя она выдавила. Дилан никогда ее не забудет.

Он погладил ее по щеке.

– Не плачь по мне.

Джой кивнула, вытерла лицо. Вздохнув, она посмотрела на него так, будто хотела запомнить всего, до малейшей черточки. Взгляд ее блуждал по лицу Дилана, и он точно так же смотрел на нее. Запечатлевал в памяти каждый штрих, каждый изгиб, оттенок ее волос, цвет глаз.

Она печально улыбнулась.

– Мы не обменялись фамилиями.

– Что случилось на дороге, остается на дороге, – сказал он.

– Если один из нас захочет отклониться от маршрута…

– …мы оба должны согласиться, – закончил он вместе с ней.

Они обменялись улыбками, и Дилан почувствовал, как защемило в груди. Ему придется очень нелегко.

– Не забывай меня.

– Никогда.

Дилан распахнул свою дверцу. Она сделала то же самое. Он забрал с заднего сиденья свои вещи и гитару, и они остановились у бордюра. Опустив поклажу на асфальт, он прижал ее к себе. Джой расплакалась. Он целовал ее и чувствовал соленый вкус слез. Этот вкус всегда будет ассоциироваться у Дилана с душераздирающим чувством расставания. Проклятье, это оказалось труднее, чем он ожидал. Тяжелее, чем петь на публике.

– Я никогда, никогда не забуду тебя, Джой, – поклялся он. Потом неохотно выпустил ее из объятий, поднял вещи. Взглянул на нее. Несколько долгих мгновений они смотрели друг на друга, потом Дилан окинул всю ее взглядом. Расклешенные джинсы с низкой талией. Обтягивающая футболка с радужным пони. На шее ожерелье из натуральных раковин. Волосы свободно падают на спину. Золотистые потоки солнечного света, в которые он зарывался пальцами, когда занимался с ней любовью. Она была прекрасна. Его девушка из Калифорнии. Его радость.