– Ты такая вкусная, – прошептал он. – Хочу, чтобы ты кончила.

Он всего за пару минут довел меня до кульминации, но даже во время лихорадочного экстаза из моей головы не шел вопрос: как ему удается дать мне почувствовать себя такой желанной и в то же время так нежно обо мне заботиться? То, что он сейчас делал, не было его обязанностью или промежуточной ступенькой для того, чтобы самому получить удовольствие. Это происходило только потому, что он искренне хотел отдать мне все, что у него было.

Я кончила еще раз, и его имя с выдохом вырвалось из моего горла, хотя мне хотелось его прокричать. Мне хотелось, чтобы на нас было меньше одежды. Хотелось всего того, что он мог мне дать. Я отчаянно желала подарить ему хотя бы долю того обжигающего удовольствия, которое пронеслось по моим венам. Теперь я дрожала от слабости и едва могла стоять.

– Не могу, – прошептала я, уронив голову к двери и чувствуя, как ноги ходят ходуном, словно желе. – Больше не могу…

Не поднимаясь с колен, Бекетт поправил мои трусики и помог мне продеть ногу в штанину легинсов. Я в изнеможении опустилась на пол. Бекетт сел напротив и даже в полумраке я видела радость на его лице, как будто это я только что подарила ему два самых ярких оргазма в его жизни.

– Это все-таки произошло, – проговорила я с тихим, усталым смешком.

– Я зашел слишком далеко? – неуверенно спросил Бекетт.

Я покачала головой.

– Нет, все было как надо. А еще потрясающе, невероятно и головокружительно… – я рассмеялась еще раз, чувствуя себя пьяной – но вовсе не от шампанского. – У тебя очень хорошо это получается.

– Мне нравится это делать, – сказал он.

– Нравится?

– Для тебя, – добавил Бекетт. – Мне нравится делать это для тебя.

– Ты же понимаешь, что это означает? – спросила я, а потом, оторвав себя от двери, приблизилась к Бекетту и села к нему на колени.

– Это означает много всего, – тихо произнес Бекетт. – Ты имеешь в виду что-то конкретное?

Я провела пальцами по его вискам.

– Я имею в виду, что, как только мы вернемся домой, я выброшу надувной матрас из ближайшего окна.

– Он не пролезет в наше окно.

– Я что-нибудь придумаю.

Я взяла в ладони лицо Бекетта и нежно его поцеловала.

– Пойдем домой, – прошептал он в мои губы.