Несколько секунд оба смотрели друг на друга, чувствуя нарастающую неловкость. Когда она стала непереносимой, Амелия выдавила:

— П-привет…

— Привет.

Доусон был в белой хлопчатой рубашке навыпуск, с закатанными до локтей рукавами, и в светло-голубых джинсах, что выглядело очень красиво и опрятно. Только лицо у него было усталым и каким-то изможденным. Не удержавшись, Амелия спросила с тревогой:

— Как ты себя чувствуешь? Ты не заболел?

В ответ Доусон неопределенно пожал плечами:

— Да нет, все нормально. Более или менее.

— Мне звонили с паромного причала, предупредили, что ты едешь.

— Пришлось дать большой крюк. На острове полно полицейских, но это даже хорошо.

Амелия согласно кивнула:

— Сейчас я чувствую себя в безопасности… Но только если не смотрю на дом Берни. Каждый раз, когда я случайно поворачиваюсь в ту сторону, меня просто дрожь пробирает. Но со временем это пройдет, я думаю.

Доусон тоже кивнул:

— Та женщина из полиции, которая присматривает за твоими детьми… Она ночует в доме?

— Да, но сейчас она ненадолго ушла. Несколько полицейских поселились в твоем бывшем коттедже… Ну, который ты снимал. Они спят и едят посменно, а в остальное время наблюдают за окрестностями, и она попросила разрешения их навестить. Она знала, что ты приедешь, так что в этом, наверное, нет ничего страшного.

— Ничего страшного, говоришь? — Доусон задумчиво покачал головой. — Да, наверное, ничего…

— Ты в порядке?

Он внимательно посмотрел на нее.

— Ты уже спрашивала.

— Ах да… Извини.

— Я в порядке. А ты?