– Я знаю, и у меня это немного удивляло.

– Но тогда объясни, если ты все это давно поняла, почему молчала, почему помогала во всех моих начинаниях?

– Ты не понимаешь?

– Раз спрашиваю, – пожал плечами Шаронов.

– Я твою жена, я тебя любила и люблю. Поэтому иду за тобой, куда бы ты меня не повел.

– Но если ты видела, что я иду, как ты считала, не туда.

– Это были всего лишь мои мысли, я далеко не была в них уверенна. А, вот в чем была уверенна, что в тот период ты не стал бы слушать меня. У тебя-то не было никаких сомнений в правильности своего выбора.

– У меня и сейчас их нет.

– Ты уверен?

Шаронов помолчал.

– Мне так хочется думать, – признался он. – Если это была ошибка, представляешь, сколько лет и сил растрачено напрасно. Об этом даже страшно помыслить.

– Но ты же всегда говорил, что Бог появляется в душе человека тогда, когда он предельно честен с самим собой.

– До чего же много мы говорим всего. – Он встал и прошелся по каюте. – Но всегда ли понимаем, какую ответственность взваливаем на себя за свои слова? Честно говоря, не знаю, что мне сейчас делать. Наши соратники спрашивают, когда мы вернемся. Им требуется учитель, наставник, руководитель. А что я им скажу? Что у меня появились сомнения в том, что я проповедовал. Только теперь я понял, какой это груз, когда за тобой идут люди. Я не распоряжаюсь самим собой. Все это время стремился к свободе, а получил что-то совсем иное.

Ольга Анатольевна ласково положила ему руку на плечо.

– Я понимаю, тебе сейчас трудно. Но я буду с тобой. Мы преодолеем и этот кризис. Лишь бы с сыночком все было бы хорошо. Это самое главное. А люди тебя поймут.

– А если не поймут.

– Ты должен действовать так, как считаешь нужным.

– Иногда это самое трудное из всех возможных поступков.

74

Плагиат в том или ином виде в их среде был делом распространенным. Ромов знал немало случаев, когда одни сценаристы использовали, а то и крали сюжеты у других. Даже у него однажды своровали целый эпизод. Он с удивлением увидел его в фильме, правда, заметно переделанный. Но узнать его было ему не трудно.