Он не стал поднимать крик, во-первых, знал, что будет только хуже. Скандалистов нигде не любят, а у него не такое положение, чтобы позволять себе роскошь вести себя подобным образом. А во-вторых, это все равно почти нереально доказать; эпизод переделан, имена изменены. А схожесть в искусстве вовсе не редкость. Даже классики использовали уже существующие сюжеты.

Но Ромов прекрасно отдавал себе отчет, что в данном случае все совсем иначе, плагиат был полным. Как и установленный его виновник. Если эта история всплывет наружу, его репутация будет погублена надолго, если не навсегда. А чем он будет зарабатывать на жизнь? Теперь его судьба в руках Суздальцева и Шаронова. Почему-то он был почти уверен, что с Суздальцевым как-то, но договориться удастся. Ему достаточно что-то пообещать, и он согласится держать язык за зубами. Правда, что именно обещать, Ромов пока не представлял. Гонорара ему теперь не видать, как собственных ушей. Поэтому придется идти на любые условия Суздальцева.

А вот как поступить с Шароновым, Ромов не представлял. Хотя тот и сказал, что его вопрос плагиата не интересует, это вовсе не гарантия того, что он не предаст его огласке. Предлагать же ему что-либо абсолютно бессмысленно, ему нужны только деньги для лечения сына. На все же остальное материальное ему глубоко наплевать.

Была еще одна причина, мучавшая Ромова; ему было очень стыдно перед Шароновым за свой поступок. И самое скверное, ничем не удавалось заглушить это чувство. Даже целая бутыль виски не помогла. В пьяном виде оно лишь усиливалось, становилось таким острым, что Ромов не находил себе места. Он не понимал, что такое с ним творится, в своей жизни он совершил не так уж и мало некрасивых поступков. И совестью до сих пор не мучился, считал, что подобные вещи укладываются в пределы дозволенного. Но с этим чертовым магом или гуру – не поймешь, кто он, все не так. От него идет какая-то странная энергия, даже если он ничего не говорит. Достаточно ему просто находится рядом, и он, Ромов явственно ее ощущает. И это отнюдь его не радует. Он предпочитает обычных людей, от которых знаешь, что можно ожидать, к которым можно найти подход. А в данном случае ничего не понятно. И это раздражает и угнетает.

Попробовать с ним переговорить? Идея неплохая, вот только о чем? От дальнейшей работы над проектом, он, Ромов, все же не отстранен. Значит, формальный повод для разговора есть. Тогда надо попробовать, иначе он не успокоится.

Ромов обошел всю яхту, но Шаронова нигде не обнаружил. Значит, он в каюте. Идти туда ему не хотелось, придется общаться не только с ним, но и с его женушкой. А она вызывало в нем непонятное чувство¸ которое он не мог даже выразить словами. Чем-то она напоминала ему мать, которую он всегда немного боялся. Но не потому что она была чрезмерно строгой, а потому что олицетворяла некую силу, которая была выше его. И все же он должен себя преодолеть.