— Я и пальцем тебя не трону, — бесцветным тоном добавляет Миха, отталкиваясь от стены, к которой я все еще тесно прижата спиной. — Даже когда ты придешь в себя и решишь, что погорячилась с выбором, — он усмехается.

— Что? — я понемногу осмысливаю им сказанное, силясь понять, о каком выборе он мне говорит и с какой стати вообще все это взял, ведь еще совсем недавно в его словах не было и намека на что-то подобное. Все было почти… нормальным. Если я, конечно, могу об этом говорить. Так в какую из образовавшихся брешей просачивается эта долбаная реальность на сей раз?

— Ты слышала.

— Нет, подожди, — торопливо шагаю за ним следом, мы снова оказываемся лицом к лицу. — С чего ты взял, что я передумаю? Я… опять веду себя как-то неправильно? Странно?

— С тобой все неправильно, — ухмыляется он, — но именно это меня так в тебе притягивает.

Обхватываю ладонью его щеку:

— А у меня с тобой все происходит с точностью до наоборот. Когда ты рядом, все правильно. Ты заставляешь меня чувствовать, а это именно то, чего мне так не хватало. Так что… даже если тебе кажется, будто я не способна отвечать за саму себя, просто помни, что другого выбора не будет.

Он молчит совсем недолго, сосредоточенно изучая глазами мое до отвратительного бледное, изувеченное лицо, но прежде чем я вновь слышу его голос, все в моей голове успевает перевернуться не один раз, сменив целый хоровод разрозненных мыслей.

— Мне больше не хочется с тобой шутить, — наконец, заговаривает он, устало потерев подбородок тыльной стороной ладони. — Все, что так или иначе касается тебя, для меня как-то автоматически становится слишком серьезным, Фим. Вряд ли это то, чего бы тебе хотелось, поэтому я предлагаю притормозить, пока еще есть такая возможность. Ничего не изменится; мы просто сделаем вид, что все по-прежнему идет хорошо, и будем жить мгновениями, не растрачиваясь на бесполезные слова, за которые потом придется отвечать. Я не знаю, сколько у нас остается времени, поэтому так будет проще.

Он вновь широко улыбается, становясь похожим на того оптимистичного симпатягу, с которым я невольно свела знакомство в его первое посещение Клуба почитателей тлена. Непонимающе хлопаю глазами, но ничего не могу возразить. А он тем временем вновь придвигается ближе, осторожно убирает мои волосы на один бок, открывая шею своему взору, пробегается по ней пальцами, забираясь под край воротника, и резко убирает ладонь.

— Думаю, тебе следует знать, что мое благородство вовсе не безграничное явление, — говорит внезапно, меняя недавнюю тему. — Так что на диван я сегодня не пойду.