— Я лежу на кровати. Она очень низкая, но матрас такой толстый, что это почти не бросается в глаза. На мне длинное красное платье с треугольным вырезом и продольным разрезом от бедра. Не понимаю…

— Вам незнакома эта вещь?

— Нет. Это не мое платье! — Чертов эскулап, она снова напугана!

— Рядом с вами есть кто-то еще?

— Я вижу только часть комнаты. Не знаю. По-моему, нет…

Ну же, милая, я ведь был тогда с тобой рядом. Осмотрись хорошенько, я всего лишь в двух шагах от тебя.

— О, Боже, я вижу его! — испуганно восклицает она в тот же миг ответом на мои мысли. — Он сидит на стуле и смотрит прямо на меня. Он не двигается, что-то говорит, но…

— Прислушайтесь, попытайтесь понять, что именно ему от вас нужно?

— Я не знаю, не знаю! Он просто кошмарен, — дрожащим голосом выдает Серафима. На моих щеках играют желваки. — Он похож на безобразного клоуна из грубо сколоченных фильмов ужасов. Эта его широкая улыбка от уха до уха, как у измученной жертвы… Ярко-красный рот… Не хочу, не хо…

— Все в порядке, Фима, все хорошо, — торопливо обрывает ее специалист, пресекая очередной приступ восходящей паники. — Вы не должны бояться. Вы по-прежнему находитесь за толстым стеклом, а то, что вы видите, не имеет к вам ни малейшего отношения.

— Я не хочу на него смотреть, — жалобно просит она.

— Подумайте, может, этот человек напоминает вам кого-то из ваших знакомых?

— Я не смотрю на него! Мне страшно. Нет, нет, не хочу…

— Как пожелаете, Серафима, — не настаивает мужчина. — Давайте пройдем темные участки, пока там, за стеклом, вновь не забрезжит свет.

Она заметно расслабляется:

— Да, я что-то вижу.

— Рассказывайте мне, Фим.