Пристрастие к игристым винам было еще одной привычкой, оставшейся с юности. Продавщица ближайшего к институту винного магазина знала всех студентов ИнЯза в лицо.

Однажды, когда подруги были уже на третьем курсе, она сказала подругам, выставляя на прилавок бутылку «Советского шампанского»:

– Девочки, заканчивайте с шампанским. Пора вам переходить на другие напитки.

Девочки ее совету не последовали. Бог миловал, непреодолимой привязанности к алкоголю никто из них не приобрел, но при любом значимом поводе они до сей поры предпочитали что-нибудь шипучее.

Стены ЦДХ огласил истошный крик – близнецы подрались. Поня кинулась их разнимать. Ей на помощь подоспела хлопотливая официантка.

– Мне кажется, за эти раскраски уже полагаются пирожные, – деликатно подсказала она.

– Согласна, – вздохнула Поня.

Официантка взяла Сеню и Тимошку за руки и повела к витрине.

– Не волнуйтесь, мы сами справимся, – успокоила она Поню. – Одна раскраска – одно пирожное.

Сидя за кофе, Лялька и Поня настойчиво обрабатывали подругу. У каждой из них находились свои слова и аргументы, но били они в одну точку – во что бы то ни стало она должна была ехать к мужу. Причем срочно. Ольга больше не спорила. Но и не соглашалась. Прав был мудрый Витаминыч: ее сковал страх. Ей казалось, что прежняя жизнь закончилась, а новая уже никогда не начнется. Если бы Никита еще раз, только один раз, попросил ее приехать! Однако, к сожалению, в этот момент помыслы ее мужа были направлены на совершенно другой объект.

Изабель оказалась отличным гидом. Никите больше не требовалось занимать ее разговорами. Теперь говорила она: рассказывала про строительство Южного канала и подвижничество Пьера Поля Рике, про город Альби и горькую судьбу Тулуз-Лотрека, про обширные национальные парки и уникальный мост в Мийо. Она описывала их завтрашний маршрут и рассказывала истории, связанные с теми местами, которые собиралась показать Никите.

После съезда с автомагистрали их путь лежал в сторону города Ревель. Прямо у его окраин находилась промежуточная цель сегодняшнего путешествия. Окрестности становились все более живописными, но Изабель не замечала ни красоты природы, ни бурного восторга Никиты. По мере приближения к Сен-Фереоль печаль в ее глазах становилась все заметнее.

Ланч подавали на открытой террасе, в саду трехэтажного отеля на высоком берегу.

Никита оценил и романтическую атмосферу, и вкусную еду:

– Прекрасный выбор, Изабель! Изысканное место, просто рай для влюбленных! – многозначительно похвалил он, откладывая в сторону крахмальную салфетку. – И кухня отличная!