До поздней ночи она ждала его звонка. Однако Никита в это время страдал по Изабель и пил горькую с Антикваром. Ему было не до жены.

Ольга лежала в постели с телефоном в руке. Ее бросало то в жар, то в озноб, перед глазами вставали картины одна ужаснее другой. К сожалению, за вычетом самых болезненных деталей, ее видения довольно точно соответствовали реальности.

Было уже сильно за полночь, когда, так и не набравшись храбрости, чтобы позвонить самой, она приняла снотворное. Ночь прошла в ненормальном, обморочном сне, сквозь который то и дело пробивались ее страхи и волнения.

Утром Ольга проснулась в лихорадочном возбуждении. Чтобы хоть как-то унять дрожь, она полежала в теплой ванне, вместо кофе выпила травяной чай и приступила к сборам.

Через некоторое время диван и кресла в гостиной покрылись платьями, брюками, шортами, майками и купальниками. Затем к ним добавилась обувь, летние сумки, украшения, разнообразные средства по уходу за собой. Из всей этой массы следовало выбрать то, что действительно пригодится, и что могло поместиться в чемодан. Еще один маленький чемоданчик, который можно было взять в салон самолета, Ольга оставила про запас – в последний момент всегда всплывало что-нибудь важное и незаслуженно забытое. «Лучше больше, чем меньше» – такой подход к дорожному гардеробу сформулировала для нее знакомая парижанка, дама зрелых лет и обширного житейского опыта.

– Да, я приехала всего на два дня, – сказала она однажды в ответ на изумленный взгляд Ольги, которая помогала ей доставать из багажника плотно набитый портплед и средних размеров чемодан. – Но я же не знаю, что захочу надеть завтра!

Теперь каждый раз, собираясь в дорогу, Ольга повторяла: «Откуда я знаю, что захочу надеть?!» Это заклинание не только снимало приступы ненужного аскетизма. Оно также на корню пресекало претензии мужа к объему багажа.

Ольга собиралась тщательно, как никогда. В обычное время это занятие доставляло ей огромное удовольствие, становилось своего рода разогревом перед поездкой. В этот раз все было иначе. Никита не позвонил ни вчера вечером, ни сегодня утром. Ольга собиралась в дорогу, не имея твердой уверенности, что муж все еще хочет ее видеть.

Наконец, она выбрала и подготовила одежду, упаковала обувь в тканевые чехлы, сложила украшения в мягкую дорожную шкатулку и села в свободном уголке дивана. Тянуть дальше не оставалось ни малейшей возможности.

Ольга набрала номер Никиты. Напряженно глядя в пустоту раскрытого чемодана, она слушала безнадежные гудки.

Первые слова Никиты отозвались спазмом в животе. Вначале плохо понимая их, она напряженно вслушивалась в его взволнованный голос. Когда фразы начали доходить до нее целиком, потребовалось время, чтобы поверить в происходящее и дать дорогу бурному ликованию, которое теперь билось внутри нее, как беспокойное дитя.