– Здесь у нас высокотехнологичная лаборатория, – Серов открыл те самые двери, за которые мы с Димой так и не попали. – Только представь себе, что раньше тут было подобие обычного кабинета алхимика! С ума сойти, какими безумиями занимались наши предшественники!

Моему взору предстало огромное светлое помещение, наподобие тех, какие бывают в фантастических фильмах. Вся работа происходила автоматически, на больших экранах на восточной стене отображались какие-то формулы и числа, а несколько человек в белых халатах, которых я никогда раньше не видела в Университете, отмечали что-то на электронных планшетах.

– Здесь мы создали новейшие лекарства против различного рода вирусов. А главное достижение – препарат, контролирующий раковые клетки в организме человека. В этом помогли разработки доктора Шолохова. О нем тебе должен был рассказывать твой майоришка. Видишь, какую пользу наша деятельность приносит обществу?

– Но вы же ничем этим не делитесь? Разработки Шолохова выкрали, чтобы получить лекарство от рака, но будете ли вы снабжать им больных?

– У Аристарха Борисовича была злокачественная опухоль, но, как видишь, он здоровей молодняка.

– Нет, я говорю не о членах вашего общества, а об обычных людях!

– Лера, не всем необходимы наши разработки. Представь на минуту алкоголика, который регулярно лупит свою жену, третирует детей, представляет опасность для соседей. Он заболевает раком, семья чувствует скорейшее освобождение… Ему нужно это лекарство?

– А разве вы имеете право решать, кому жить, а кому умереть?

– Да. В отличие от общей массы, этого безвольного стада, наше интеллектуальное меньшинство способно решать глобальные проблемы, – гордо произнес Серов и махнул рукой, чтобы я прошла в глубь лаборатории. – Видишь это? – он показал на две большие колбы с темно-красной жидкостью. – В правой – кровь человека четвертой группы с отрицательным резус фактором, в левой – полный аналог по химическому составу. Синтетическая кровь. Теперь дальше… Иди в тот зал.

Я прошла к узкой железной двери и, надавив на ручку, сдвинула ее в сторону. Комната, которая передо мной открылась, была похожа на огромный холодильник со множеством банок разной величины, в каждой из которых в бледно-желтом растворе плавали самые настоящие человеческие органы. У меня всегда была сильная нервная система, и я могла вынести подобное зрелище, не чувствуя рвотного позыва, но все равно стало противно.

– Практически все органы получены искусственным путем и работоспособны. Ты же знаешь, что подобное уже практикуют, но такие операции в мире единичны, они рискованны и стоят баснословных денег. Для нас заменить износившийся орган на новый… идеально работающий, как швейцарские часы, легко. У Ремизовой были проблемы с желудком – теперь их нет. С такой задачей мы уже сталкивались.