На столике напротив ручка быстрее обычного зашуршала, когда её владелец смотрел, не отрываясь, на собеседницу напротив.

– То, что делаете Вы это и вправду нечто новое для искушённой публики Петербурга.

Поезд делает поворот и влетает в атмосферу пробуждающегося мира. Между ранним утром и обедом самое лучшее время остановиться взглядом на природе, погоде, людях.

Кто-то сделает глоток любимого кофе.

– Приятно слышать и замечать, что мои изделия посетители считают чем-то новым и необычным. Это лучший стимул для жизни…

– Особенно для таких людей искусства как Вы. А давайте, пока тень не убежала, я сделаю Ваше фото?

На столике оказался небольшой фотоаппарат. Напротив кто-то растерянно поправляет одежду, смущённо представляя какую позу можно сделать для одного единственного снимка. Опустив свои карие глаза, Таня взбила пряди волос у плеч. Так должно быть лучше. Она вздохнула. Захотела смутиться, но журналист напротив, парень опытный, наверное, обратит внимание на эту несмелость и укажет в своей заметке.

– И… Не моргайте, – парень сделал щелчок, когда его собеседница застыла с гордо приподнятой головой, откинувшись в мягком кресле назад.

– Прекрасный снимок. Вы очень фотогеничны. Думаю, Вам и так это частенько говорят.

Таня качнула головой.

– Нет, редко. Почти никогда.

Она улыбнулась. Как хорошо с улыбкой позировать кому-то, кто назвал своё имя лишь три с половиной часа назад. Смотреть как быстро этот кто-то записывает её каждое слово. Как интересно было вдруг поменять свою жизнь, чтобы ехать теперь из Москвы в родной Питер. Домой. За окном бегут пейзажи. Каждый путь туда и обратно он разный. Туманный, сухой, мрачный, под радугой, в снегу и в золотом воздухе осенних листьев. Даже если Таня едет не одна, она не может себе отказать смотреть в окно и непрерывно улыбаться. Без улыбки она теперь жить не могла.

Парень любовался этой сильной непосредственностью. Строгой мягкостью девушки-кондитера и вместо её слов записывал в блокнот словесный портрет.

– Когда вы открывали своё кафе, что было в основе этой идеи?

Девушка откинулась на спинку кресла, с улыбкой вспоминая бешеную череду событий.

– Рядом с моим домом не было места, где бы я могла посидеть, выпить чашку кофе и съесть медовик. Не было того кафе, куда я и такие как я, могли бы без трудностей въехать в инвалидном кресле, зайти с ребёнком в коляске. Уютное место для тех, кто хочет уединения или вкусного праздника. Такого мне не хватало. Поэтому случилось это кафе.

Горько Таня улыбнулась. Завтра этот парень-журналист отправит в глянец историю-сказку. Её прочтут тысячи людей. И вряд ли кто-то из них узнает, сколько кредитов было взято на маленькое кафе в цоколе многоквартирного дома. Сколько одна, сама она, не вылезая с кухни, стряпала кондитерских изделий для трёх посетителей в день добрые полгода. "Это людям знать ни к чему" – решила сама для себя девушка, поправляя волнистые длинные волосы. Счастье теперь, когда в московском глянце захотели написать про питерское кафе где-то на станции метро "Проспект Большевиков". Странное счастье, ведь чем Таня заслужила? А что она сделала? Журналист напротив задаёт вопросы так, что карие глаза девушки теряются. Неужели ему правда может быть интересно или кому-то это вообще может быть интересно, как бывшая танцовщица ушла в мир профессиональной кулинарии? Всего лишь печёт торты и пирожные в компании хороших кондитеров в своём кафе под названием "Жизель". Лишний раз Таня не понимала, радоваться ей или насторожиться, но одно знала точно – держаться гордо.