Он спрыгнул и неторопливо пошёл мне навстречу, расплываясь в лукавой улыбке, глядя на которую мне захотелось жалобно пискнуть. Всё же было в нём что-то, внушающее страх. Что-то дикое и непредсказуемое, необузданное и сильное, навевающее чувство опасности.

Может быть, дело было в его неоспоримом физическом превосходстве надо мной? Или в заложенных с детства установках опасаться людей, имеющих деньги и власть? Или, вполне предсказуемо, причина крылась лишь в том, что я никогда не могла предугадать, что он выкинет в следующий момент?

Вот и сейчас, глядя на него широко распахнутыми глазами, я сначала ожидала услышать какую-нибудь ехидную шутку, потом, по мере его приближения, с особенным трепетом подумала о скором страстном поцелуе, продолжившем бы начатое нами ещё с утра в гардеробе. Но Иванов остановился на критически маленьком расстоянии от меня, выжидающе глядя прямо в глаза, и… заставил меня упасть.

Не знаю, что за грязный приёмчик он применил. Единственное, что я успела заметить, - как его нога вдруг оказалась между моих и чуть надавила в область коленки, вынудив потерять равновесие и отправиться в свободное падение. Прямиком в его заранее расставленные руки, конечно же.

- Смотри-ка, и правда рухнула… Мечты сбываются, - промурлыкал он мне на ухо, легонько прикусил мочку и почти до боли сдавил меня руками, отчего сердце забилось с удвоенным рвением. Вообще-то, хотелось возмутиться его поступком и высказать негодование, которое я тщательно копила в себе на протяжении всего первого урока, но чтобы не выглядеть при этом полной идиоткой, стоило для начала хотя бы попытаться вырваться из крепких объятий.

Вот только не хотелось. Мы оба понимали, что стоит ему лишь разжать руки, как я тут же рухну на пол, и это ощущение полной зависимости от чьей-то власти пьянило быстрее и сильнее, чем жадные глотки чистого алкоголя. Страшно не было. То, что разливалось жгучим теплом по моему телу, напоминало скорее восторг, предвкушение и желание, которое усиливалось по мере того, как под моей ладонью бешено колотилось его сердце.

- Это нечест…, - облизнув губы, попыталась вставить я, но конец слабого возражения потонул в резком поцелуе. И, что таить, ни в одной из существующих вселенных мне не хватило бы решимости прервать это сладкое безумие ради каких-нибудь разговоров.

- Нечестно, да. Я знаю, - сам закончил за меня Максим, отстранившись от меня так же внезапно, как начал этот поцелуй. Он дышал часто и поверхностно, словно запыхался после бега, помог мне вновь устойчиво встать на ноги и победно улыбнулся. – Зато так приятно.