Чтобы вернуться и довести уже героев до заветного финала!

Спасибо за понимание.

========== Глава 35. … и про гордость. ==========

На следующий день в гимназии Максим не появился. Ни к первому уроку, перед которым я три раза бегала от гардероба, где надеялась увидеть его куртку, к кабинету математического класса, где мечтала увидеть уже его самого; ни ко второму уроку, ни к обеду… А я всё равно продолжала ждать и надеяться на чудо, несмотря на брошенное Славой «он остался дома» в ответ на немой вопрос в моих глазах.

Смирилась я только в тот момент, когда, притаившись за углом здания, наблюдала за очередной плановой тренировкой нашей команды по футболу и лично убедилась, что Иванова на ней нет. Впрочем, смирением это можно было назвать только с большой натяжкой, потому что в кармане куртки я крепко сжимала свой телефон, с помощью Наташи пополнившийся ещё одним контактом.

Звонить Артёму я очень боялась. Не знаю, что беспокоило меня больше: опасения, что он примет сторону брата и откажется не только помогать, но и вовсе разговаривать со мной, или панический страх услышать, что Максиму будет намного лучше без меня и мне стоит перестать надеяться на примирение. Нет, я в любом случае собиралась стоять до конца и хотя бы добиться открытого разговора и возможности объясниться, но именно сейчас особенно хотелось заручиться поддержкой кого-нибудь, кто сказал бы пресловутое «у тебя всё получится».

— Ну привет, сердцеедка, — протянул Тёма, сняв трубку после первого же гудка и напрочь сбив всю мою длинную, заранее заготовленную речь, первые пять минут которой были посвящены уговорам меня выслушать и искренним сожалениям, что я обидела его брата.

— Привет. Я… я хотела узнать, как там Максим?

— В шоколаде, — фыркнул он, но прежде чем я успела невнятно пролепетать оправдания, восприняв его ответ как сарказм, с громким вздохом добавил: — В прямом смысле в шоколаде, Поль. Надеюсь, тебе нравятся щекастые пухляши, а если нет — думаю, осталось два-три дня, когда у тебя есть шанс помириться с прежним Максимом, без труда проходящим в дверной проём.

— Но я не знаю, как. Он не хочет со мной разговаривать, — честно призналась я, хотя за минуту до звонка обещала себе не вываливать на него наши проблемы.

— Оу… — на той стороне трубки повисло неловкое молчание, от которого меня начинала снова охватывать только недавно отступившая тревога, издевательски повторяющая, что мне никогда и ни за что не заслужить прошения. — А что у вас вообще произошло?

— Ничего, — на автомате выпалила я, облизав вмиг пересохшие губы и перехватив онемевшей от холода ладонью медленно сползающий вниз телефон. — Ничего хорошего, если быть точнее. Мне нужна возможность хотя бы попытаться ему всё объяснить.