— Они вернутся с работы только часа через два с половиной, — пожала я плечами, изо всех сил прикусывая внутреннюю сторону щеки, чтобы не улыбнуться, глядя на то, как до него медленно доходит суть сказанного и вместе с тем картинно округляются от изумления ярко-голубые глаза. — Как раз успеем привести себя в нормальный вид.

— Ох, Поля, — он покачал головой и довольно прищурился, даже в вечернем сумраке плохо освещаемого подъезда заметив, как порозовели от смущения мои щёки, — куда же делась прежняя хорошая девочка?

От упоминания когда-то навязанного мне и столь надоевшего в последнее время образа тихони захотелось передёрнуть плечами и обиженно огрызнуться. Чёрт с ним, мнением общества, но мне до слёз не хотелось, чтобы он считал меня выращенным в тепличных условиях нежным цветочком, к которому и прикоснуться лишний раз страшно.

— Не знаю. Поищем её вместе? — моё пропитанное ехидством предложение вызвало у него широкую улыбку. Именно такую, от которой моё сердце каждый раз билось о грудную клетку, как запертый в банке мотылёк, а мысли склеивались в единую бесформенную массу приторной сгущёнкой восторга. И сам он словно знал об этом, поэтому использовал ямочки на своих щеках как беспроигрышное оружие против моей вредности.

Иванов быстро чмокнул меня в кончик носа, подхватил на руки, перекинул через плечо и потащил вверх по лестнице, на мой родной четвёртый этаж, при этом очень удачно придерживая мои ягодицы своими ладонями.

— Уверен, она сидит связанная где-нибудь в недрах шкафа и не догадывается, что ты здесь вытворяешь, — он цокнул языком, сопроводив это ещё и парочкой увесистых шлепков по моей попе, от которых я только сдавленно ойкнула. — Хотя знаешь, пусть там и сидит. Такая ты мне нравишься больше.

— Какая «такая»? — я покорно висела у него на плече, даже не пытаясь барахтаться или вырываться. Куда уж мне бороться с этой самоуверенной и дурной громадиной, за которой у меня успешно получается спрятаться от всего мира.

— Кардинально не прохожая на ту занудную зазнайку, за которую я тебя когда-то принял.

— К счастью, моё мнение о тебе тоже претерпело существенные изменения с момента нашего знакомства, — хмыкнула я и, заметив, как он собирается выйти на площадку, испуганно взвилась, чуть не свалившись с его плеча. — Максим, опусти!

— Да помню я, помню про твою бешеную соседку-доносчицу, — рассмеялся он, галантно пропуская меня вперёд и терпеливо ожидая, когда я справлюсь с ключом от квартиры, никак не желавшим попадать в замочную скважину. Пальцы до сих пор подрагивали, и мышцы словно окостенели, поэтому приходилось прикладывать усилия, чтобы просто пошевелить рукой.