А Кирилл склонил голову и разглядывал лицо женщины: ее опущенные глаза, дрожащие ресницы, чувственные губы, думая о том, как после разговора поднимется с ней в спальню и, наконец, ощутит горячее тело недотроги всей своей кожей.

— Почему боишься смотреть на меня? — так тихо спросил Кирилл, что Ульяне пришлось напрячься, чтобы услышать его. Или это кровь слишком шумела в ушах.

— Не боюсь, — предательски дрогнувшим голосом проговорила она и с замиранием сердца подняла глаза.

Вздох недотроги был таким глубоким, что ее плечи поднялись, а на лице отразилось смятение, которое Кирилл чувствовал в ней все это время.

Не отводя глаз от медно-карих омутов Ульяны, он протянул руку и медленно заправил прядь волос ей за ухо, а затем нежно провел по скуле костяшками пальцев.

Внутри Ульяны все замерло — мысли, дыхание, только сердце с такой силой толкнулось в груди, что на миг помутнело в голове, и она потеряла чувство реальности. В это мгновение Барховский наклонился и мягко коснулся ее приоткрытых губ своими.

От неожиданности она судорожно вдохнула, широко распахнула глаза и покачнулась. Но он не дал ей опомниться: тут же одной рукой обхватил затылок, другой — поймал за талию и жадно прижался к ее рту.

Заключенная в кольцо крепких рук, Ульяна не устояла, обмякла, закрыла глаза и несмело ответила на поцелуй.

Его губы были такими упругими, горячими, влажными… Властный язык — невероятно ловкий и чувственный. Впервые Ульяна ощущала такой проникновенный и глубокий поцелуй с языком, который не мешал, он словно танцевал танго, то увлекая за собой, то позволяя играть собой, то властно захватывая и заставляя покориться…

Ульяна отчаянно прижалась к мужчине всем телом, отдаваясь этому сокровенному поцелую, будто раскрывающему ей все, чего она не знала об этом Кирилле.

«Вот он — мой… настоящий… первый поцелуй…»— пьянея от вкуса и запаха, а еще больше от невероятных умелых губ мужчины, думала она и отмахивалась от отравляющих мыслей, что ворует это у другой.

Голова закружилась, тело снова стало невесомым, и Ульяна позволила увлечь себя в кресло на колени к искусителю. Он не останавливался, будто впитывая ее через поцелуй, выпивая ее тревоги и наполняя собой… А когда его пальцы погрузились в волосы на затылке и страстно сжали их, по спине Ульяны пробежала дрожь, и меж грудей стало влажно. Она задышала тяжело и уже не могла себя контролировать: обняла его за шею и в возбуждении прикусила за губу.

Кирилл не сдержал грудной стон и нетерпеливо прижал бедра женщины к своему паху, сам сминая ее губы грубым поцелуем, терзая их, наслаждаясь вкусом, глотая ее воспаленное дыхание…