— Что, простите? — пришла в себя Агапова и недовольно сжала кроваво-красные губы.

— У тебя что-то со слухом? — неожиданно поинтересовался Кирилл в своей иронично-равнодушной манере, и как ни в чем не бывало пригубил шампанское. — По-моему, тебя послали к черту…

— От кухарки ничего другого и не ждала, но не ожидала такого хамства от тебя, Барховский! — фыркнула та и, гордо вскинув голову, стремительно удалилась в направлении выхода.

— Кулинарки! — процедила Ульяна.

Все переглянулись и замерли взглядом на Исаевой.

Чувствуя, что извинение мало чем поможет залатать дыры в ее безупречной репутации, Ульяна сдержанно проговорила:

— Извиняться не собираюсь!

А потом вынула бокал шампанского из рук Барховского и, выпив залпом, сорвала новый с подноса проходящего официанта.

Кирилл сурово сдвинул брови и отобрал у нее бокал.

— Тебе достаточно…

— Вас забыла спросить!.. — разозлилась Ульяна, отвернулась и тоже поспешила к выходу. Оставаться здесь больше не имело смысла. Стыдно. Противно. Унизительно.

Сергей и Рината недоуменно смотрели на Кирилла. Тот посуровел и угрожающе расправил плечи. Брови сошлись на переносице, губы вытянулись в напряженную линию, но он остался на месте и молча выхватил у Бута лист с заметками по только что проведенным переговорам.

— Кухарка? — задумчиво произнесла Рината и прищурилась на Кирилла.

— Кулинарка, — иронично поправил Сергей, с любопытством поглядывая на друга. — Может, поделишься, что между вами происходит?

Кирилл пробежал по листку невозмутимым взглядом и ответил:

— Так что скажете об издательстве «НовоРос»? У них есть ресурсы для дальнейшего продвижения или можно считать — тонули?

Рината прочистила горло сухим кашлем и, косясь на Сергея, тихо сказала:

— Они-то еще поборются, а если ты не поспешишь, — и она кивнула вслед Исаевой, — то кое-кто может наделать глупостей.

— Отродясь за женщинами не бегал! — начиная злиться, выдал себя Кирилл. «Что за сцену она здесь устроила!»

— Помнится мне один случай, — лукаво улыбнулась Рината, но Кирилл предупреждающе прищурился на нее. Она закатила глаза и вздохнула — Ох, мужчины!