Я понятия не имею, каким именно словом охарактеризовать это безумие. Казалось, оно возникло будто само по себе, жило собственными понятиями со своей отдельной ото всех волей, не забывая по ходу преподносить мне изысканные сюрпризы в подгаданный для этого час. Если бы я еще знал, на кой сюда приперся и на хрен вообще тут теперь торчал. Просто от нечего делать рванул в другой район города, даже не задумываясь зачем?

Наверное, в таком состоянии что-то делать, как и думать, в принципе противопоказано. И отсутствие рядом того, кто мог остановить меня от данного шага очень даже сильно сейчас ощущалось. Пережить до этого дома едва не смертельный приступ асфиксии, потом немного отдышаться и на чисто тупых инстинктах припереться по нужному адресу?.. НА ХЕРА? Мне было мало фотографий? Захотел воочию увидеть то, что никак не могло быть подделано на просмотренных мною снимках? Или это что-то другое?

Что, Кир, что? Зачем ты здесь? И как долго ты собираешься торчать в этой гребаной машине посреди глубокой ночи? Ты ведь все равно не узнаешь, где они сейчас и что конкретно твой любвеобильный папенька делает с твоей несостоявшейся Стрекозой. А может как раз специально поэтому здесь и торчишь? Хочешь убедиться, что они не отправятся в уголовную комнату западного крыла и проведут последующие часы в одной из спален? Надеешься, что она не такая? Просто дает себя трахать, потому что ей очень нужны деньги?..

Я не знаю, на что я наделся, да и с какой стати? Не я поймал ее в свои хитросплетенные силки и не мне ей что-то предъявлять. Только как это объяснить моему взбесившемуся мистеру Хайду? Если он уже битые полчаса рвет и мечет, разнося в клочья все на своем пути и не желая мириться со столь очевидными вещами. Да я и сам специально время от времени отключаю свой изнасилованный рассудок, отпуская поводья собственных эмоций и ничем неконтролируемого безумства. Позволяя им вершить свой черный пир в моем таком уязвимом теле. Откуда мне вообще было знать, что я способен на такое, представляя себе раз за разом, как я поднимаюсь в квартиру, как в нее захожу, иду на кухню, выбираю тесак для рубки больших кусков мяса (он там скорее для красоты висит, а не для нужного дела)… И в этот момент мои руки начинают трястись. Опять тянет закурить со страшной силой или заставить себя отсюда уехать.

Сложная дилемма. Либо погонять по улицам на бешеной скорости с травмированной рукой, либо сидеть здесь и дальше, тупо фантазируя, чтобы я сделал, не будь такой сцыкливой сучкой.

То ли за меня вскоре все решили, то ли что-то само собой переключилось в моей голове… Но когда в студийной комнате (той самой угловой) зажегся свет, меня окончательно парализовало после неминуемого сбоя… Я так и сидел в одной оцепеневшей и не совсем удобной позе. Сидел и смотрел в эти гребаные окна, в которых при самом большом желании все равно ни хрена с такого расстояния не разглядишь, даже при наличии крутейшего бинокля. Хотя, не думаю, что я хотел что-то в них рассмотреть. Мне с лихвой хватило нескольких часов, охвативших ближайшее время и мою паскудную жизнь в оцепление бесчисленного количества кругов ада. Да… Их далеко не девять. У Данте слишком скудное воображение и весьма жалкая фантазия. Ему неведомы реальные границы настоящей преисподней. Потому что их на самом деле не существует. Это бескрайняя и безграничная бездна, без дна и неба… И боль поражения такая же. И то… это вовсе не поражение.