– Молчи!
– Секунду назад ты хотел, чтобы я говорил.
– Чтобы подтвердить, что ты отец Лаа, – и на этом все! Отношениям конец, и мы забудем об этом.
– Да, как мы это делали почти сорок лет… Я отдалился однажды, Хакобо, и я не собираюсь делать это снова. Если я хорошо понимаю свою дочь, она так легко не забудет Лаа. А также, если Лаа хоть немного похож на свою мать, он тоже не позволит Даниэле уйти из его жизни.
– И ты совсем не волнуешься?!
Удар мачете.
– Да, я рад, что дожил до этого. Тебе не понять, как я сейчас счастлив!
Кларенс выглянула, чтобы получше их рассмотреть. Килиан положил мачете на землю. Он поднял правую руку к левой подмышке… наверное, чтобы коснуться небольшого шрама, который, как сказала Даниэла, скрывался именно там. Он что,
– Ты сведешь меня с ума! Будь ты проклят, Килиан! Я знаю тебя! Твоя голова и твое сердце не благословят такой союз! Ладно-ладно! Если ты не хочешь с ней разговаривать, я сам сделаю это!
Он повернулся и пошел в ту сторону, где пряталась Кларенс. Сейчас он ее обнаружит!
– Хакобо! – крикнул Килиан. – А ты расскажешь ей о Моей?
Хакобо замер и в ярости обернулся.
– Это к делу не относится!
– Просишь меня вспомнить мое прошлое и даже не упомянешь свое?
– Тогда мне придется поговорить с ней о Сад, да? Одумайся, Килиан! К чему все усложнять? Почему ты не можешь понять: нужно все сделать, чтобы Даниэла не страдала?
– Я знаю, что такое
Несмотря на расстояние, Кларенс услышала глубокое смирение в его голосе.
– Ну так что? Хочешь, чтобы она страдала так же? Это же твоя дочь!