— Эксилио? Что это такое? Банда?
— Это пешки. В основном подростки, но у них есть связи с более крупными картелями. И если кого-нибудь из них разозлить, они придут за расплатой, — Арасели всхлипывает, глядя сквозь лобовое стекло. — Он этого так не оставит.
— Эй, — не сводя глаз с дороги, я наклоняю голову, чтобы привлечь ее внимание. — Обещай, что пойдешь в полицию, идет? Не дай ему выйти сухим из воды. Твой отец — важная персона в этом городе.
— Он — марионетка.
Ее слова ставят меня в тупик. Они слишком мудры для подростка, еще не знакомого с таким уровнем коррупции. С другой стороны, у меня никогда не было отца-политика. Мой дергал за ниточки, как любой другой криминальный авторитет.
— Но он может тебя от него защитить. Марионетка или нет, но он твой отец.
Похоже, я ее не убедил, но Арасели все равно кивает и указывает на лобовое стекло.
— Вон тот дом на углу.
Даже в темноте мне видно, что это отличный трехэтажный дом, с частным забором и с кедровой беседкой, украшенной лампочками.
Подождав несколько секунд, девушка кладет руку на дверцу машины.
— Святой отец... если бы Вас там не оказалось... он бы..., — произошедшее начинает оседать в ее сознании. Скоро это будет постоянно всплывать у нее в памяти, стоит ей закрыть глаза.
Я только надеюсь, что вовремя его остановил, и он не зашел слишком далеко. Я наклоняюсь к Арасели и, обняв ее, даю ей возможность поплакать, прежде, чем она пойдёт объясняться с родителями.
— Если тебе нужно, чтобы я пошел с тобой…
Девушка мотает головой, задевая мою грудь.
— Все в порядке. Вы уже достаточно для меня сделали. Еще раз спасибо.
Она, наконец, отстраняется и открывает дверцу машины.
Еще минуту или около того я сижу и смотрю, как она проскальзывает через парадную дверь своего дома, а затем завожу машину.
На пути к дому приходского священника у меня в голове вертится множество мыслей, и чтобы хоть немного развеять этот сумбур, я включаю радио.