— Ты такая милая, — улыбнулся тот, разворачивая фольгу. — Я тоже не успел позавтракать. Точнее, никогда не успеваю.

Никак не ожидая услышать комплимент, в кои-то веки не связанный с ее внешностью, Вероника зарделась. Похоже, Витя говорил искренне. А самое главное — в его словах не было ни тени кокетства. Он не пытался с ней заигрывать или что-то в этом духе.

— И сколько тебе заплатили? За проект? — Поняв, что задавать подобные вопросы не совсем корректно, девушка поспешила уточнить: — Можешь не отвечать, просто что тут такого — мне и правда интересно.

Вопрос не показался Вите неудобным. Запивая бутерброд соком из картонного пакета, он прищурился, видимо, прикидывая сумму.

— Еще не заплатили, но я получу что-то в районе четырех тысяч евро, — наконец сказал он.

— Сколько?! — Девушка подавилась бутербродом и начала громко кашлять.

— Я работал над этим проектом больше двух месяцев. Мое лицо может это подтвердить.

Он повернулся к ней, сверкнув синяками и запавшими глазами.

— Да все равно! Ты же теперь настоящий Рокфеллер! Финансовый магнат!

Она снова закашлялась. Витя рассмеялся:

— That’s kinda an overreaction, как сказал бы один мой знакомый.

Девушка посмотрела на него удивленными глазами.

— Я имел в виду, что у тебя чрезмерная реакция, — пояснил он.

— Я поняла, что ты сказал. Просто удивилась. У тебя отличное произношение. Может, еще и мазурку танцуешь?

— Не знаю, откуда это тебе известно, но да, — серьезно ответил он. — Я чемпион России по мазурке. Это моя страсть с самого детства. Только не говори никому в школе. Люди настолько далеки от искусства, что просто начнут смеяться.

— Ты прикалываешься? — Вероника остановилась на месте, пытаясь угадать, шутит он или нет.

Витино лицо не выражало никаких эмоций. Он повернулся к ней и, не отрываясь, пару секунд смотрел ей в глаза, а потом начал оглушительно хохотать. Девушка впервые видела, чтобы он вел себя столь открыто и эмоционально. Но ей было приятно, что она смогла его рассмешить.

Остаток пути она сетовала на судьбу, в красках описывая вчерашний разговор с Селоустьевым и свои опасения перед сегодняшней репетицией, на которой ей придется взаимодействовать сразу с двумя неудобными напарниками: Тимуром и Кириллом Шумейко. Витя был отличным слушателем. И пускай он почти ничего не говорил, предпочитая задумчиво смотреть куда-то вдаль, одно его молчаливое сочувствие почему-то подбадривало лучше всяких слов.

***