– С кем? С каким таким любовником? Не морочь мне голову.

– Поцелуешь разочек – сам поймёшь. Не хочешь, не надо. Подумаешь! Можно подумать, кроме тебя мальчишек нет. Только свистни.

Лишь только в зале выключили свет, а сели ребята на самые задние места, девочка наклонила к Генке на плечо свою головку, обхватила его рукой за плечо, пальчиками нежно провела по раскрытой ладони. У парня всё изнутри зашлось.

Минут через десять их губы слились в первом робком поцелуе, что случилось совсем неожиданно, словно притянуло гигантским магнитом, в почти невесомом прикосновении.

Похоже, это была кнопка старта.

Дальнейшее происходило в полной темноте: юноша просто боялся открыть глаза, опасаясь, что галлюцинация исчезнет, забрав с собой новые ощущения, равные которым никогда прежде не приходилось испытывать.

Губы девушки оказались не просто сладкими – невыносимо, нереально вкусными. Куда там мороженому и шоколаду. От них невозможно было оторваться.

Душистый запах волос, аромат её возбуждённого дыхания, звук обоюдного биения сердец, тугая упругость груди, притягивающей, словно магнит, прелесть трогательных прикосновений, от которых щемит в груди, закипает кровь, превращая в восторг целиком всё тело. Это и многое другое, чего невозможно описать словами, вскружило голову, вызвало опьянение, сходное с потерей рассудка.

Изредка, на несколько мгновений, к Генке возвращалось сознание, настолько, что он мог рассуждать. Тогда он клял себя за тупость и небывалое упрямство, которые могли лишить  этого блаженства.

Как он был благодарен девочке за её настойчивость и смелость, выразить словами невозможно.

Лена поразила Генку в самое сердце, сделав поистине невозможное – вызвала к жизни дремавшее до поры состояние влюблённости.

Ребята настолько забылись, что выдали себя нечаянными чмокающими звуками с головой. На них уже оборачивались. Однако прекратить упоительное действо было невозможно. Они впивались в воспалённые поцелуями губы, пили изо рта сладкий нектар, проникая всё глубже в суть происходящего.