Несмотря на насыщенный яркий рассвет, небо в считанные минуты заволокло дождевыми тучами: низкими, тяжелыми, чёрными. Их принес ветер, налетевшей откуда-то с севера, разбросал друг возле дружки, поднял с дорог прибитую за ночь пыль и умчался прочь, оставив после себя ощущения приближающейся грозы.

На какой-то миг стало тихо, и Юля осторожно перевела дыхание, прислушиваясь к стучащему набатом сердцу.

«Всё хорошо. Всё позади. Самое страшное уже миновало».

Однако сколько не успокаивала себя, спускаясь на кухню, а предчувствие всё равно было нехорошее. Пробуждение оказалось не только устрашающим, но ещё и жутко болезненным. И пускай её не изнасиловали, но ощущения были двойственными. Не было близости, во всем остальном… аж выть хотелось от безысходности. Болело не только истерзанное тело, но и душа. И что самое худшее — времени на передышку ей так и не дали. Не позволили собраться с мыслями, привести себя в порядок. Утро как-никак, скоро на работу, хотя… в таком состоянии только и работать с детьми.

Переступив порог кухни, и полностью игнорируя хищный прищур мужа, Юля первым делом позвонила Тане и, извинившись за столь ранний звонок, попросила подменить её на работе. Подруга, конечно, не отказала, но тут же посыпались вопросы, всё ли у неё хорошо. Пришлось солгать, что всё супер, просто простуда слегка настигла и Зыкина, наивняга, пообещала помочь с группой до понедельника, заявив, что нечего ей больной тащиться в садик и заражать детишек.

— Спасибо, Танюш, — поблагодарила, едва шевеля языком. Со стороны послушать — и правда одолела хворь: хрипела, кашляла, тяжело дышала.

— Да пока как бы и не за что. Ты главное поправляйся побыстрее, а мы тут как-то и без тебя справимся.

— Браво! — захлопал в ладоши Глеб, как только Юля повесила трубку. — Твоя актерская игра выше всяких похвал. И как я раньше не разглядел в тебе этот талант?

От звука его голоса Юлин затылок свело судорогой. Никак не прокомментировала его выпад. Напряглась, став одним сплошным нервным клубком и выпустив оборонительные иголки, как-то вся сжалась. Даже смотреть в его сторону не могла, не то, что говорить. Конечно, её реакция была бы более уравновешенной, не действуй Глеб так агрессивно, но что случилось, то случилось, чего уж теперь причитать.

Чувствуя, что ещё немного и рухнет на пол, привалилась спиной к ближайшему шкафу и сцепила за спиной руки. Глеб подошел к столу и, упершись сжатыми кулаками в столешницу, некоторое время молча смотрел в окно, нервно играя желваками.

Неконтролируемое желание сломить, сделать ей больно снова напомнило о себе. Знал, что не сможет действовать осознанно, что потеряет контроль, но не думал, что так быстро. Пришлось шумно выдохнуть и мысленно дать установку успокоиться. Хватит с них на сегодня. Достаточно. Всё самое важное уже было сказано, осталось подвести итоги.