И то, что сейчас Зеня застегивал ему об умении сдерживаться, выбешивало ещё больше. Дело ведь не столько в нижнем белье, как в открытой демонстрации превосходства. Осинский тупо смеялся ему в лицо, давая понять, что в курсе всего. Да, он имел доступ к Юлькиному белью и мог хоть обвешаться им, но бл*дь, всё было не просто так. Нутром чуял. Интуиция подсказывала. Не факт, что когда Юля пришла от него домой, Глеб не поставил её в позу. Всё могло быть. Всё!

И хуже всего то, что она… она могла принять его, потому что они, сука, договорились действовать тихо, не привлекая к себе внимания. Он лично её об этом попросил.

С-сука… Снова эта тупая, тянущая боль в груди не давала сделать вдох.

Съехав на обочину, Вал распахнул дверцу и, надавив со всей силы на диафрагму, выскочил на тротуар. В глазах рябило от бликов уличных фонарей. Вокруг людно, празднично. Со всех сторон гремела музыка, слышался смех, но ему в уши словно ваты затолкали. Сосредоточиться бы на чем-то, зацепиться за что-то глазами, чтобы в очередной раз не сойти с ума.

Задыхался.

Чёрт! Что с ним не так?

— Вал… — на плечо легла тяжелая кисть, — он просто провоцировал тебя. Его целью было вывести тебя из строя. Смотри, он добился своего. Старик, да ты сам на себя не похож.

— Ты не понимаешь, — Вал оперся локтями в колени и судорожно втянул в легкие необходимую порцию кислорода. Дышал надсадно, отрывисто. — Это я виноват. Только я…

— Это может быть ложью, — не согласился Серёга, будучи осведомленным насчёт запретной связи. — Я бы на твоем месте не верил Осинскому. Ни сейчас, ни в будущем. Вал, услышь меня, пожалуйста, он ещё много чего может наговорить. Забудь о нем хотя бы на время. Не подходи к нему и даже не дыши в его сторону. Иначе если Архипов копнет глубже, поверь, уже никто не сможет тебе помочь. Потому что там, — ткнул пальцев вверх, — больше не захотят рисковать. — И добавил совсем тихо: — И так все на иголках. Если дело не замнется в ближайшее время, начнут действовать сами, без нас. Надеюсь, ты понимаешь, чем это чревато?

Конечно, Дударев понимал…

— Серёг, я ведь ради неё… — голос предательски дрогнул.

— …готов на всё. Это я уже понял.

— Я серьёзно.

— Я тоже, — улыбнулись ему понимающе. — Поэтому постарайся вести себя паинькой, потому что толку от заключенного партнера ноль, понимаешь? Мы в оной упряжке, Вал. Не забывай об этом, когда в следующий раз будешь душить Осинского при свидетелях.

***

Квартира встретила привычной тишиной. За последнюю неделю он бывал в ней набегами: для смены одежды, легкого перекуса, ну и, если повезет, какого-никакого сна. Иногда даже душ принимал утром, настолько сильно уставал за день. Единственное, что заряжало бодростью, что заставляло с нетерпением ждать приближения ночи — были бесконечные разговоры с Осинской.