Ясен пень, что никто с Военбург не собирался жить и уж тем более удовлетворять её разыгравшуюся фантазию, но… ребёнок, бл*дь… Это уже серьёзно. И сколько бы не думал над шандарахнувшей неожиданно новостью, всё равно не мог представить, как оно будет дальше. Честно. Конечно, окажись на месте Военбург Юля — тут даже нечего думать. Обрадовался бы, закружил на руках, задарил подарками, осыпал цветами. А так… и времени назад не вернуть, и от Военбург уже не отвернешься.

— Значит, всё-таки развод, — словно подводя итог, не то спросил, не то констатировал Егор.

— Всё-таки, — вздохнул Вал, испытывая необъяснимое разочарование. Вроде, и радоваться должен, а на душе было неспокойно. Стряхнул головой, крепко зажмурился и попытался настроиться на позитив, избавляясь от плохого предчувствия.

— Уверен? Я это к тому, — посчитал нужным объясниться Егор, наполняя уже оба стакана, — что Осинский не отдаст тебе жену так просто. Даже если она будет бывшей. Я бы точно не отдал. И это нормально. Я уже думал: не дай бог, конечно, но если бы моя Лидка учудила такое — хрен бы отпустил. И не потому, что люблю больше жизни, а потому, что за свое нужно бороться до конца. Глеб сейчас не за бабу рвет жилы, а за свою семью. И поверь, ты бы тоже их рвал. Пойми, Вал, я не за элеватор или универмаг переживаю, а за тебя, дурака непутевого тревожусь. Вчера было заявление, а завтра что? Тюрьма?

Вал приподнял стакан, любуясь игрой света на тонком стекле, и опрокинув в себя виски, резко поднялся.

— Разберемся, — похлопал себя по карманам, проверяя на месте ли ключи. — Сегодня не отпустит, а завтра, глядишь, и передумает.

— Не хочешь ли ты сказать, что собираешься?.. — закончить мысль вслух Егор не решился. Только бросил на Дударева ошарашенный взгляд, переживая за последствия.

— Я что, по-твоему, похож на идиота?

Егор неопределенно пожал плечами, вспоминая недавний скандал.

— Вроде нет, но если взять во внимание трехдневное заточение в обезьяннике — я уже ни в чем не уверен.

— Да не ссы ты, — похлопал друга по плечу Вал, направляясь к выходу. — Всё будет хорошо. Лично я его и пальцем больше не трону.

— О, это разительно меняет дело. Теперь я могу спать спокойно, — и не думал успокаиваться Егор, прекрасно зная, на что способен Дударев в критические моменты.

— Ещё бы, — гоготнул он, не придавая волнению друга должного внимания. На телефон пришло сообщение, и он полностью ушел в его прочтение, мрачнея с каждой секундой всё больше и больше. Сначала даже не смог вникнуть в суть — настолько оно было непонятным и сумбурным. Но потом, прочитав до конца, неожиданно почувствовал, как бросило в холодный пот.