– От полицейской охраны.

– Он сам попросил полицию взять его под защиту.

– По факту он не просто выпал из окна. Он разбился насмерть, – подмечает Барри с ехидством.

– Да, Релес погиб. Он был отъявленным негодяем. Так что его гибель никого не расстроила, и обвинения по этому делу никому не предъявили. Но в день своей гибели Релес должен был свидетельствовать против Анастазии. Анастазия продолжил разгуливать на свободе, а пятерых полицейских, охранявших Релеса, разжаловали. Хотя ходили слухи, будто бы мой дядя, Сальваторе Витале, отвалил каждому по двадцать тысяч. А все причастные к «Корпорации убийств» получили предупреждения: «Настучишь, и ты – труп».

– Это было очень давно, – говорит Барри.

– Очень, – поддакивает Бенни. – Я тогда был ребенком, не старше 10 лет. И все это – часть открытых материалов. Я не рассказываю вашим слушателям ничего такого, чего нельзя найти в открытом доступе. Но эта история произвела на меня глубокое впечатление. И я помню, как сильно был расстроен всем этим отец.

– В прессе Релеса называли канарейкой, умеющей болтать, но не способной летать, – говорит Барри Грей.

– Репортеры также возлагали на «Корпорацию убийств» ответственность за тысячу с лишком заказных расправ. Точных цифр я не знаю, но продажи газет тогда выросли многократно.