Настанет день, когда она скажет:

— Во время бури человеку не приходится выбирать, за какой спасательный буй хвататься…

И Терезия, со свойственной беззаботностью, едва не бросила этот спасательный буй из-за одного красивого мужчины, в которого она влюбилась за мягкое поведение по отношению к горожанам и за крепкие объятия в постели: соперником комиссара едва не стал будущий маршал Брюн…[214]

Естественно, Тальен очень быстро узнал о существовании этого соперника. Решив отделаться он него, он отправил в Париж длинный рапорт, в котором доказывал бесполезность нахождения армии в Бордо.

Конвент, поверив своему представителю, издал декрет от 20 фримера II года (10 декабря 1793 года), которым упразднялся штаб армии, располагавшейся в департаменте Бек-д’Амбес[215]. И очень расстроенному Брюну пришлось расстаться со своей дорогой Терезией…

Тальен, избавившись от досаждавшего ему соперника, решил доказать всем, кто критиковал его за связь с гражданкой Кабаррю, что она была примерной революционеркой. 30 декабря он организовал праздник Разума, во время которого была публично зачитана речь о «Воспитании», написанная его любовницей.

Успех был полнейший. И не столько по причине содержания речи, которую присутствовавшие прослушали вполуха, а благодаря самой Терезии, к которой были обращены восхищенные взоры слушателей.

Надобно сказать, что эта хитрюга сделала все для того, чтобы быть центром внимания присутствовавших. «Она была, — вспоминает герцогиня д’Абрантес, — в амазонке из плотного кашемира с желтыми пуговицами и в колете, отороченном красным бархатом. На ее черных великолепных волосах, постриженных ala Tit и вившихся вокруг совершенной формы головки, был прикреплен чуть набекрень отороченный мехом чепец из ярко-красного бархата. В этом наряде она была восхитительно красива»[216].

С той поры связь Тальена и Терезии была признана всеми, и бывшая маркиза де Фонтене всенародно афишировала свою близость с представителем Конвента. «Ее видели почти ежедневно, — сообщает нам Орельян Виви, — в компании проконсула, когда она, лениво развалясь в своей коляске, разъезжала по городу в кокетливых нарядах и грациозном красном чепце на голове»[217].

Иногда молодая женщина развлекалась тем, что олицетворяла рядом со своим любовником Свободу. Она тогда разъезжала в открытом экипаже, надев на голову фригийский колпак, «держа в одной руке пику и положив другую руку на плечо representactore[218] Тальена»[219].

Эти поездки оказывали на Терезию очень любопытное действие. Они возбуждали ее… Поскольку она олицетворяла собой свободу, почему бы ей не позволить себе вести себя более вольно?.. Едва вернувшись в свою гостиницу, она тут же сбрасывала с себя народные одеяния и появлялась обнаженной перед Тальеном, который, с вылезавшими из орбит глазами, швырял на кресло свой плащ и мгновенно стаскивал с себя свой прекрасный мундир, — она издевалась над всякими условностями и конвентами…[220]