Мама заметила меня первой. На ее веснушчатом лице появилась теплая улыбка. Она сложила папку на коленях и поднялась с дивана.

– Я не слышала, как ты звонила, Михаэлла.

– Рита меня впустила.

Мама обняла меня. Я почувствовала знакомый запах ее духов, и впервые за день у меня возникло чувство, что этот вечер, возможно, и не закончится катастрофой. Я ответила на ее объятия и подошла к отцу – он отложил журнал, а я чмокнула его в щеку.

– Здравствуй, дорогая, – поприветствовал он меня. – Как поживаешь?

– Не жалуюсь, – пожала я плечами.

– Как твоя квартира? – В вопросе звучал неподдельный интерес.

Самую малость расслабившись, я села на диван рядом с мамой.

– Наконец-то готова. Теперь только нужно купить всякие штуки для декора, но спешить некуда.

– У тебя есть фотографии?

– Да, в телефоне, но я оставила его в сумочке. Покажу вам потом.

В ответ мама кивнула, и на мгновение воцарилось молчание.

– Как дела на работе? – как бы невзначай поинтересовалась я. Ответ меня не особо интересовал, но нам не помешает что-то вроде светской беседы, прежде чем я перейду к делу.

Родители рассказали мне о деле, над которым вместе работают. Обычно мама и папа распределяли клиентов между собой, но, похоже, сейчас они представляют интересы компании, хранившей слишком много скелетов в шкафу, а поэтому требуется двойная мощь.

Вежливо я осведомилась, как им вместе работается.

Родители молниеносно переглянулись, улыбнувшись друг другу, – вполне понятно, почему они в браке вот уже двадцать лет. Как так случилось, что столь счастливые супруги не смогли подарить своему сыну ни крупицы любви?

А они все толковали и толковали о деле. И вот речь зашла о вещах узкоспециальных, мне совершенно неведомых, я выпала из разговора и очнулась, уже когда Рита пригласила нас к столу, а мама обратилась ко мне:

– Джеспер Уитли о тебе спрашивал.

Она посолила салат из помидоров и сыра феты, который Рита вынесла в качестве закуски.

– Правда? – нахмурилась я.