– О мой бог, – прошептала ему в рот, поглаживая его. – Это. Ты… ты нужен мне.

Он кивнул и наклонился к тумбочке у кровати.

Я отодвинулась, чтобы в полной мере насладиться тем, как Сойер сперва снимает штаны, а затем и боксеры. Очередная волна жара прокатилась у меня между ног от великолепного вида его наготы: четко очерченные руки, широкая грудь, крепкий пресс под гладкой загорелой кожей, соблазнительная дорожка, ведущая к чистой мужской красоте. Моя рука потянулась к влажному желанию, отчаянно нуждаясь в прикосновениях, пока он надевал презерватив.

– Да, – прошептала я, когда Сойер склонился надо мной, целуя и слегка приподнимая так, чтобы пристроить меня на своих коленях. Я на мгновение опустилась на его бедра, прижавшись спиной к изголовью кровати, и Сойер оказался передо мной. Его красивые темные глаза были полны жесткого желания и благоговения, нежной заботы и горячей потребности одновременно.

– Я не хочу причинить тебе боль, – повторил он мягким голосом. – Но Дарлин…

– Не причинишь, – ответила я. – И мне в любом случае все равно. Ты нужен мне. Боже, Сойер, пожалуйста. Пожалуйста…

Я прижалась к нему, и его губы встретились с моими, когда он приподнял меня и погрузился внутрь.

– Ох-х, господи, – прошипела я, когда его большое, мощное давление заполнило меня, растягивая.

– Черт возьми, – простонал он, прижавшись лбом к моему. – Ты чувствуешь… черт, ты такая прекрасная… чувствуешься так хорошо…

– Идеально, – прошептала я, и слезы жгли мне глаза. – Это идеально.

Сойер поднял голову, чтобы взглянуть на меня в полумраке комнаты, и в его взгляде я увидела все то, что когда-либо хотела видеть в мужчине, смотрящем на меня.

Мгновение покоя пленило нас, завладело нами, а затем потребность в телах друг друга стала ненасытной и больше не могла ждать ни секунды. Его руки на моих бедрах сжались сильнее, приподнимая и снова опуская на себя. Я обхватила его руками и ногами и поцеловала, когда его тяжесть вошла в меня, затронув глубокую часть моего нутра. Я подмахивала бедрами, заставляя его проникать как можно глубже, чтобы каждый толчок ощущался сильнее.

Поцелуи стали невозможны, и Сойер потянулся надо мной и обеими руками ухватился за изголовье кровати, заключая меня в кокон своих объятий. Я тоже потянулась вверх и подалась бедрами ему навстречу, встречая каждый его толчок. Моя мягкая грудь терлась о его твердые мышцы. Давление внутри нарастало и стягивалось, закручиваясь в нечто на грани взрыва. Я не могла насытиться им. Запах его разгоряченного тела, вкус поцелуя, когда наши рты неистово сталкивались друг с другом, ощущение его сильного тела, прижимающего меня к кровати.